Вице-канцлер Германии Зигмар Габриэль, известный больше своим взрывным темпераментом и прямолинейностью высказываний, чем дипломатическими качествами, одним из первых признал, что является не самым лучшим кандидатом на пост министра иностранных дел страны. Однако именно Зигмару Габриэлю предложили занять эту должность, после того как он отказался выставлять свою кандидатуру против Ангелы Меркель на предстоящих всеобщих выборах.
На этой неделе Зигмар Габриэль объявил, что кандидатом от Социал-демократической партии Германии на выборы пойдет бывший президент Европейского парламента Мартин Шульц, а сам он сменит на посту министра иностранных дел Франка-Вальтера Штайнмайера, который в скором времени займет довольно символический пост президента страны.
Назначение Зигмара Габриэля, однажды сравнившего политику Израиля по отношению к палестинцам с “режимом апартеида”, на пост министра иностранных дел вызывает недоумение у многих. Немецкое издание Die Welt назвало решение “шуткой” и отметило, что Габриэль ворвется на международную арену, как разъяренный бык.
Зигмар Габриэль признал, что критика в его адрес является обоснованной, но в то же самое время заверил общественность, что “сможет изучить язык дипломатии”. Первым серьезным испытанием для него станет встреча министров иностранных дел группы G20 (Большой двадцатки), которая пройдет в Германии, где также впервые будет присутствовать Рекс Тиллеросон в роли госсекретаря США.
Прежние контакты с лидерами иностранных государств с участием Зигмара Габриэля нередко приводили к эксцессам, как визит в Иран, где Зигмар Габриэль, на тот момент еще министр экономики, заявил, что сотрудничество двух стран предполагает признание Ираном государства Израиль. Накануне визита в Китай Габриэль обвинил экономического гиганта в “нечестной торговой политике”, что завершилось довольно прохладным гостеприимством с китайской стороны.
В своей автобиографической книге в 2012 году Зигмар Габриэль признал, что детство его было непростым из-за крайне сложных взаимоотношений с отцом, остававшимся ярым приверженцем нацистской идеологии вплоть до самой его смерти. На вопрос, каким образом воззрения отца повлияли на самого Габриэля, действующий министр иностранных дел Германии отметил, что остался с “практически неконтролируемым чувством гнева”, которое он испытывает при первых признаках проявления несправедливости.