Ведущий Джонатан Рот (Jonathan Roth): Здравствуйте и добро пожаловать на передачу из цикла «Геополитическое будущее», в которой принимает участие Джордж Фридман, говорящий с нами из города Остина в Штате Техас. Джордж, благодарю за согласие беседовать с нами.
Джордж Фридман: И вам спасибо, Джонатан.
Джонатан Рот: Джордж, между Индией и Китаем началось и длится весьма напряженное противостояние в Гималаях. Китайско-индийские трения — дело давнее. В 1962 году они уже воевали по довольно схожим поводам. Что происходит, и насколько серьезно происходящее?
Джордж Фридман: Ну… скажем, пока что ничего особо серьезного не замечается. Они просто меряются силами в Гималаях. Это значит, китайцы намереваются понемногу выходить за рубежи своей страны — в будущем, не прямо сейчас, — возможно, продвигаться к югу и налаживать связи с Бангладеш — страной, которая иногда становится враждебной к Индии. Китайцы хотят со временем укрепиться на берегах Индийского океана. Получится ли? Скорее всего, нет. А возникает ли положение, подобного которому не было уже лет пятьдесят? Безусловно, да.
Джонатан Рот: Значит… обе страны, вне сомнения, стали весьма… Думаю, применимо выражение из газеты «Нью-Йорк Таймс»: они стали «мускулистыми вожаками». Обе заинтересованы в том, чтобы действовать по правилу «сказано —сделано». Вас это не тревожит?
Джордж Фридман: Политические битвы меня вообще не слишком занимают. Факты же таковы: перед нами два огромных, достаточно могущественных государства с несхожими интересами. Рано или поздно, возникшие противоречия скажутся сильнее, однако сейчас мы наблюдаем только изрядные трения. Истинная причина их — географическая. Эти страны простираются по разные стороны Гималаев. Гималаи — очень высокие горы, очень труднодоступные. Солдату нужна по меньшей мере неделя, чтобы там обжиться, а уж сражаться нелегко и подавно. Там царит почти полное бездорожье. Воевать почти немыслимо. Но если, например, индийцы получат контроль над Тибетом… Это маловероятно, и все же… Индийцы смогут по-настоящему грозить Китаю. А если китайцы овладеют Бутаном либо Непалом, они окажутся по другую сторону Гималаев и смогут грозить Индии. Пока что меж обеими странами высится горная преграда. С одной стороны — Китай, с другой — Индия. И если одно из двух государств перевалит через эту преграду — равновесие сил нарушится. Но сделать это не в состоянии ни те, ни другие. Обе страны только прощупывают почву. Например, Индия поддерживает в Тибете далай-ламу, а китайцы помогают непальским радикалам. Чистая политика.
Сейчас примерно 6 000 бойцов — по 3 000 с каждой стороны — повстречались в совершенно дикой горной глуши, обмениваются выстрелами, а прекращать стрельбу, похоже, еще не собираются.
Джонатан Рот: Стало быть… Многие обозреватели отмечают: Китай находится в разгаре… как бы это получше определить? В разгаре географических конфликтов — то в Японском… прошу прощения, в Южно-Китайском море, то… Куда клонится дело?
И явно ведь, что с Индией… что движет китайцами здесь? Что их вынуждает начинать…? Уже довольно давно подобные конфликты были «заморожены», в известной степени вообще прекратились… Все было тихо, спокойно — и вдруг… Что же творится?
Джордж Фридман: Ну, для начала скажем так: ничего из ряда вон выходящего не происходит ни в Южно-Китайском, ни в Восточно-Китайском море, ни где бы то ни было еще. Там перемещается множество кораблей и военных, а СМИ рады трубить тревогу. Но в действительности китайцы предельно осторожны. Причем, не напоказ, а на деле: они всячески стараются никого не задирать.
Происходит одно: Китай переживает переходный период. Китай считался преуспевающей державой до самого 2008 года. И перестал быть ею. Китайский экспорт уменьшился, общественное недовольство усилилось, от авторитарного режима Китай ныне движется к полнейшей диктатуре. А диктатура желает придать себе солидности, явить народу свое могущество. Совершая минимальные передвижения у своих рубежей, Китай получает возможность утверждать: индийцы пятятся при виде китайских солдат! Никто, конечно же, не пятится, но китайцы получают возможность утверждать это. Китай получает возможность утверждать: американцы страшатся нашего флота! Опять же: американцы ничуть не страшатся, но Китай получает возможность утверждать это. Все утверждения преследуют цели исключительно внутриполитические. Впрочем, Южно-Китайское море и впрямь важно для Китая… м-м-м… для его торговли. И доступ к Индийскому океану важен по-настоящему. Стало быть, суть дела двоякая: с одной стороны, чисто политическая, а с другой — геополитическая. Но все, в конечном счете, сводится лишь к совершенно естественным трениям великих держав.
Джонатан Рот: Хорошо, задаю заключительный вопрос. Способна ли Индия по-настоящему противостоять Китаю в отношении военном? Или будет уповать на Соединенные Штаты, если когда-нибудь разразится более ощутимый конфликт?
Джордж Фридман: У Индии донельзя многочисленные вооруженные силы. И это весьма надежные вооруженные силы. Разумеется, индийцы не страшатся военного столкновения с Китаем в Гималаях. Они встали с китайцами лицом к лицу и держатся молодцами. А еще они понимают: случись китайцам двинуться в Индию — придется наступать по враждебной земле, а снабжение осуществлять из Китая, через Гималайские горные цепи. Это сделало бы китайцев чрезвычайно уязвимыми.
Значит, мой ответ на заданный вопрос будет звучать примерно так: мы ведем речь о двух государствах, примерно сопоставимых по военной мощи. Можно, разумеется, доказывать, что у тех либо других военно-воздушные силы получше, — однако, в конечном итоге, решающий перевес получит обороняющийся, а не наступающий.
Джонатан Рот: Джордж Фридман, разрешите сердечно вас поблагодарить за участие в передаче.
Джордж Фридман: Благодарю взаимно.