Ведущий: Пытаетесь наскрести деньжат на ремонт маленькой тесной развалюхи, задешево снимаемой вами в захудалом городском районе? Тогда поглядите на следующего моего гостя. Вся Уолл-Стрит слухами полнится: именно вопросами ремонта он и сейчас занят, и впредь намерен заниматься. Перед вами тридцатитрехлетний Дональд Трамп. Довольно молод. И многие думают, что он вот-вот купит Всемирный торговый центр (World Trade Center), 110-этажный небоскреб на Манхэттене. Впрочем, центр этот может купить любой — были бы деньги.
Как я сказал, Дональду Трампу 33 года. Трамп унаследовал отцовское агентство недвижимости в Бруклине — по сегодняшним понятиям, весьма скромное, — и значительно расширил его. Сейчас он предлагает на продажу квартиры в новом доме — так называемой Трамповой Башне, высящейся над Пятой Авеню. (Показывает на экран). Вот она, Башня. Можете купить лишь одну квартиру, хотя на каждом этаже их находится четырнадцать. В целом стóят они 11 млн долларов.
Вы… На протяжении 1970-х вы по дешевке приобрели отменную нью-йоркскую недвижимость. И с той поры старые городские кварталы, населенные людьми далеко не богатыми, превратились в настоящее золотое дно! Почему? Оттого, что стоимость ремонта или восстановления подскочила донельзя?
Дональд Трамп: М-м-м… Не совсем так. Для начала я крепко верил и верю в Нью-Йорк. Все мои приобретения совершались в Нью-Йорке. А лет примерно пять назад Нью-Йорк не считался особо привлекательным рынком недвижимости — города вообще не числились привлекательными по этой части. Вот мы и купили старый отель «Коммодор» (Commodore), перестроили его и получили в итоге отель «Грэнд Хайетт» (Grand Hyatt Hotel) стоимостью около 110 млн долларов. Он откроется в Нью-Йорке на следующей неделе. И прочие наши приобретения тоже оказались удачными.
Ведущий: К этому ли сводится ваш совет людям, интересующимся недвижимостью, вкладывающим в нее деньги – мол, ступайте в старые городские кварталы и принимайтесь действовать?
Дональд Трамп: Я вообще люблю старые кварталы – они наводят на мысли о будущем. А с нынешними… с нынешней нехваткой топлива, да и всего прочего, с нынешними транспортными неприятностями — особенно в крупнейших городах: Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Чикаго — я рассматриваю старые городские кварталы — вернее, их недвижимость — как наиболее жизнеспособные «копилки» для вложения капиталов.
Ведущий: Дороговато получится… Нью-йоркская квартира — и не только нью-йоркская — лишь одна спальня, маленькая и тесная! — обходится арендатору в 650 долларов ежемесячно. И сверх этого рабочий класс не может позволить себе ничегошеньки.
Дональд Трамп: Но это ведь очень низкая цена! Если у вас имеются на примете подобные квартиры — поставьте меня в известность.
Ведущий: Я знаю, где можно продать целую тысячу таких квартир — и действительно задешево.
Дональд Трамп: Нет, правда: это очень-очень низкая цена! Мне известны пара зданий — например, «Олимпийская Башня» (Olympic Tower), стоящая на Пятьдесят первой Авеню… А квартиры на Пятидесятой Авеню арендуются кондоминиумом по пять-шесть тысяч долларов ежемесячно. А в тамошних квартирах — одна спальня, две спальни… Стало быть, когда вы говорите «шестьсот пятьдесят» в иных городских районах — это цена почти бросовая.
Ведущий: А чтó случается в старых кварталах с купленными зданиями, которые представляют собой архитектурную и художественную ценность? Вы стали недавно предметом ожесточенных споров, когда велели уничтожить несколько скульптур на доме, принадлежавшем ранее Музею искусств «Метрополитен» (Metropolitan Art Museum). Во-первых, чего ради вы убрали эти изваяния, а во-вторых, не портите ли вы облик города?
Дональд Трамп: М-м-м… Видите ли… мы купили на Пятой Авеню — 57-я улица, неподалеку от «Тиффани» — здание, где располагался старый универсальный магазин. Здание пришлось попросту снести. Очень многие возражали против этого. Стремились уберечь памятник старины, — да только дом того не стоил ни с архитектурной точки зрения, ни с художественной. Да и в денежном выражении стоил немного. Мы снесли его, и поднялся возмущенный крик. Но теперь гомон уже поутих, и, мне кажется, людям пришлась по душе наша дальнейшая работа. На старом месте строится новое здание.
Ведущий: Но ведь можно было спасти хотя бы изваяния?
Дональд Трамп: М-м-м… Было бы очень опасно сохранять их. Скульптуры… Скульптуры весили по две тонны каждая, имели 15 футов (ок. 4,5 м) высоты, выдавались на два с половиной фута (ок. 75 см) и могли свалиться наружу. Свались они внутрь здания — беда была бы еще невелика, но рухни они прямо на 5-ю Авеню, были бы изувеченные и убитые прохожие. Да и… по-моему… не стоило их сохранять. Никакой особой ценности — художественной ценности — они собою не представляли: мы позвали знатоков и спросили просвещенного суждения. Эксперты сказали: скульптуры — так себе…
Ведущий: С нами беседует Дональд Трамп. Чтó занимает вас больше всего, в чем задача вашей жизни? Вы говорили… кажется, говорили? — что стремитесь нажить миллиард?
Дональд Трамп: Не совсем так. Не стремлюсь. Я просто хочу заниматься делом, заполнять им свое время — и не скучать. Собственно, в этом, по-моему, и заключается смысл существования. Нет, я ОТНЮДЬ НЕ стремлюсь наживать немеряные деньги. Хочу просто радоваться жизни. А если можно радоваться жизни и вдобавок еще разбогатеть — превосходно!
Ведущий: И последний вопрос, на закуску. Сколько, по-вашему, будет стоить проживание в нью-йоркском гостиничном номере?
Дональд Трамп: Да в сутки примерно… тысячу долларов.
Ведущий: Ух ты-ы… Братцы, начинаем набивать копилку: тысяча долларов — за одни лишь сутки в гостинице!
