Американский Конгресс, обязав недавно президента Трампа ввести новые жесткие санкции против Москвы, в числе прочего запретил военное сотрудничество с РФ, сделав исключение только для совместных космических программ, в которых Америка непосредственно заинтересована.
Тем не менее, понятие «сотрудничество» нуждается в расшифровке. США еще после Второй мировой войны, когда обе страны были союзниками в борьбе против гитлеровской Германии, фашистской Италии и милитаристской Японии, ввели строжайшее эмбарго на поставки в СССР любых видов вооружения, военной техники и так называемых «товаров двойного назначения», т.е. таких, которые могут быть теоретически использованы не только в мирных, но и в военных целях.
«Сотрудничество» может также подразумевать проведение каких-либо совместных военных операций. Но это понятие, очевидно, не равнозначно понятию «контакты», ибо последние неизбежны при проведении сторонами самостоятельных военных операций в одном регионе и в схожих целях.
Именно такая ситуация имеет место в Сирии. Хотя американский Конгресс хочет видеть «изменение позиции России», т.е. ее отказ от поддержки законного правительства президента Башара Асада, президенту и его министрам и генералам приходится считаться с реальной ситуацией.
США непосредственно заинтересованы в ликвидации так называемого Исламского государства, сторонники которого неоднократно пытались организовать террористические акты в самих США или на территории их военных баз за рубежом. Американские ВВС вместе с ВВС некоторых стран-союзниц наносят регулярные удары по позициям, штабам и укрытиям боевиков ИГИЛ, а на земле действуют небольшие подразделения спецназа, которые оказывают в наиболее важных случаях поддержку сирийским отрядам оппозиции, связанным с США политически и участвующим в боях против ИГИЛ.
На стороне правительственных войск действуют части российских ВКС, а также некоторые подразделения огневой поддержки, саперных и некоторых других родов войск.
Само собой разумеется, что подобное положение вещей требует взаимной координации действий — хотя бы для предотвращения случайных столкновений и для того, чтобы не создавать по незнанию помех конкретным боевым операциям каждой стороны.
После проведенного американцами ракетного удара по базе сирийских ВВС в Шайрате (апрель 2017 г.) российская сторона прервала контакты с американским командованием в регионе. Было подчеркнуто, что российское командование заранее информировало американских коллег о нанесении удара по штабу боевиков в Хан-Шейхуне — том самом, после которого США бездоказательно обвинили Сирию в применении химического оружия. Контакты были частично восстановлены после встречи Трампа с Путиным в Гамбурге.
На днях американцы обвинили российских авиаторов в нанесении удара по позициям союзников США — Сирийских демократических сил, воюющих против ИГИЛ в районе Ракки. Несколько бойцов получили ранения. Российские военные были заранее проинформированы о точной дислокации этих отрядов.
Российская сторона обвинения отвергла, сославшись на то, что тоже заранее уведомила американцев о границах района, на который будет проводиться налет — там расположены позиции уцелевших пока боевиков ИГИЛ.
Конечно, нельзя исключат, что русские допустили «ошибку» — ведь двумя днями раньше американцы точно так же совершили налет на позиции правительственной армии САР в районе Дейр-эз-Зор.
Председатель Комитета начальников штабов США генерал Данфорд говорил позавчера по телефону со своим коллегой генералом армии Герасимовым. Он, в частности, предложил возобновить прежнюю линию прямой связи командующих группировками войск обеих стран в Сирии во избежание инцидентов и для координации усилий по окончательному разгрому ИГИЛ.
