Сиамом правила хунта из 30 или 40 человек, которые являлись ядром народной партии, и были активными участниками государственного переворота 1932 года. Эти люди, которые на момент переворота были в основном студентами и младшими офицерами, были связаны клятвой кровного братства. Большинство министров кабинета не достигли еще сорокапятилетнего возраста. В сущности именно они управляли страной, тем не менее, власть в Сиаме нельзя было назвать диктатурой. Правящие круги хотели заложить основу демократии в стране, хотя в переходный период власть и принадлежала одной партии, и все члены парламента назначались именно ею. Но даже при таких условиях оппозиция была довольно активной и влиятельной. Так, правительству понадобилось три месяца, чтобы провести бюджет 1938 года через палату парламента.
В правительстве доминировали три фигуры: премьер-министр, министр иностранных дел и министр обороны. Самой интересной фигурой среди них был, пожалуй, министр иностранных дел, луанг Прадист Манударм, один из лидеров буржуазно-националистической народной партии. Застенчивый коренастый мужчина 36 лет с проницательным крестьянским лицом; имея китайские корни, он, как многие представители этой национальности, выглядел моложе своих лет. В юные годы Прадист получил стипендию от прежнего правительства, и уехал в Париж изучать право. Вернувшись в Сиам, стал преподавателем, а затем занялся политикой. Этот человек был основным вдохновителем и организатором государственного переворота. Убежденный радикал, он агитировал за сельскохозяйственные кооперативы, земельную реформу и реформу образования; его коллеги посчитали, что министр продвигает реформы слишком быстро, и он выбыл из первого правительства сразу после того, как оно было образовано. На некоторое время он отправился в изгнание, в этот период Прадист посетил Японию, Великобританию и США. Позже его обвинили в принадлежности к коммунистической партии, но, в конечном счете, это обвинение было снято. В 1934 году он вернулся в Сиам, и стал лидером левого крыла в парламенте и министром иностранных дел в правительстве.
Премьер-министр, полковник пхья Пхахол Пхолпхайуха Сена, пожилой человек с железным характером. Он был своего рода арбитром между блестящим и радикальным министром иностранных дел и министром обороны, придерживавшимся консервативных взглядов. Пхахол получил образование сначала в Дании, затем в Германии. Профессиональный военный, он окончил ту же кадетскую школу, что и Герман Геринг, который был на курс старше. Полковник был поборником либерализма. Ему претила мысль, что правительство должно принять более жесткие меры, чтобы защитить себя от возможной контрреволюции. Именно под его руководством финансирование образования выросло с 2 500 000 тикалей в 1932 году до 12 000 000 тикалей в 1938. Он настаивал, чтобы на национальную оборону выделялась четверть валового дохода государства. Премьер-министр решительно отрицал, что его страна может когда-либо стать вассалом Японии.
Министр обороны, полковник луанг Бипул Сонгграм, считался самой «сильной личностью» в кабинете министров. Его противники были склонны считать, что у полковника честолюбивые замыслы, как у Муссолини, но ему не хватало сил их осуществить. Его власть и влияние объяснялось тем, что он командовал армией, особенно новыми механизированными частями. Луанг Бипул получил образование во Франции. Некоторые люди говорили, что он настроен про-японски.
Таковой была «сиамская тройня», правившая страной. Среди других политиков того времени следует упомянуть министра народного образования, капитан луанга Синдху Сонггвамай, который также являлся начальником морского Генерального штаба; министра внутренних дел (тоже морского офицера), капитан-лейтенанта луанга Дхармронга, и начальника полиции, полковника луанга Атультеджа Кхарас. Полковник Сонг Сурадедж, один из первых руководителей государственного переворота, оставил Бангкок, возмущенный радикализмом министра иностранных дел, и позже отвечал только за военную подготовку войск на севере Сиама.
Сиам тридцатых годов был небогатой страной. В тот период только 30 человек в королевстве платили налоги на доходы более 10 000 $ в год. Среднего класса еще не было, а феодализм уже отменили; подавляющая масса населения состояла из крестьян. Основной статьей, как потребления, так и экспорта являлся рис; другими важными ресурсами были олово и древесина тика, добычу которых в тот период контролировали представители британского капитала. Англичане также были основными кредиторами внешнего долга страны. Впоследствии перед страной неизбежно встанет проблема большой доли иностранного капитала в экономике. Сиамские власти были заинтересованы в развитии экономики, но это невозможно было сделать без помощи извне. Но в тот период природные богатства страны оставались невостребованными: пятьдесят процентов территории не были ни исследованы, ни заселены: на территории в 200 000 квадратных миль проживало всего 14 500 000 человек – по сравнению со страдающими от перенаселенности провинциями Китая и Индии, расположенными по соседству.
При этом финансовая система страны была превосходно сбалансирована. Торговый баланс всегда благоприятный, и бюджет никогда не превышался. Государственный долг небольшой, и валютное покрытие составляло не менее 114%. Иностранные эксперты утверждали, что никогда не знали более стабильного в финансовом отношении государства. Были, правда, весьма значительные сельскохозяйственные задолженности, поскольку крестьяне брали кредиты под залог урожая, как в Китае, а ростовщики пытались высосать их досуха. Самым крупным экспортером Сиама была Малайя, а большая часть импорта прибывала из Японии.
Перешеек Кра, как можно видеть на карте, это узкая полоска суши, вдоль которого протянулась граница, разделяющая Сиам и Бирму. В течение нескольких лет этот ничем не примечательный участок земли, покрытый болотами и непроходимыми джунглями, привлекал повышенное внимание из-за слухов о том, что японцы строят там канал. Лондонские газеты тех лет пестрели живописными рассказами о японских батраках усердно долбивших скалы от моря до моря. Но эти рассказы так и остались лишь слухами. Канал – это пока чистый миф, хотя вполне возможно это может стать реальностью в будущем. Поводом для этой газетной утки стала идея, что такой канал на перешейке позволит кораблям Япония – или любой другой страны – идти от европейских или индийских портов в Китай или Японию, минуя Сингапур. Не пришлось бы проходить мимо военно-морской базы в Сингапуре, которую англичане тогда построили с огромным трудом. Технические эксперты расходились во мнениях по поводу обоснования такого проекта. Основной целью строительства судоходного канала через перешеек Кра было бы сокращение морского пути из Восточной в Южную Азию в обход Малаккского пролива. Ожидалось, что этот канал существенно улучшит транспортные возможности региона. Реализация проекта до сих пор сдерживается большой стоимостью и ожидаемыми экологическими проблемами. Но на тот момент немаловажный вопрос заключался в том, что западный конец канала непосредственно примыкал бы к британской территории в Бирме, которую легко можно было бы укрепить. По словам инженеров, которые в те годы осматривали место предполагаемого строительства, приблизительная стоимость проекта составила бы тогда $30 000 000.
Внешняя политика Сиама в тридцатые годы сводилась к соблюдению строжайшего нейтралитета, без внешних столкновений и трений. Сиамцы являли собой самостоятельную нацию, и хотели и далее оставаться таковой. Нейтралитет соблюдался во всех областях. Например, если Сиам нанимал нескольких иностранных специалистов, то американец, по традиции, выбирался в качестве советника в Министерстве иностранных дел, англичанин – в Министерстве финансов, а француз – в судебной системе, и так далее. Сиамские национализм проявлял себя во многих мелких деталях; например, правительственные доклады представлялись только на государственном языке, хотя прежде писались на английском.
Сиам и Китай всегда мирно сосуществовали между собой, хотя, как ни странно, уже несколько сотен лет между двумя странами не было официальных дипломатических отношений. Причина крылась в том, что китайцы настаивали на китайском гражданстве для детей, родившихся от китайских родителей независимо от того, где они живут. А в Сиаме проживала очень большая и мощная китайская диаспора, примерно 2 500 000 человек. Сиамские власти не соглашались признать, что те из них, кто родился в Сиаме – граждане Китая.
Очевидно, война в Китае 1937-1945 года и устойчивый рост японского влияния в Юго-Восточной Азии являлись серьезной проблемой для Сиама. Страна имела определенное стратегическое значение в том, что он находится между Бирмой и Сингапуром; сиамские власти понимали это … так же, как и власти Японии. Сиам старался не задевать и не злить Японию (однако значительное китайское население Сиама поддерживало негласный бойкот японских товаров), и он должен был основывать все свои расчеты на предположении, что Япония может стать врагом. Поэтому в политике страны прослеживалось некое «настороженное дружелюбие» – страх перед японской агрессией в сочетании с осторожной попыткой откупиться. Япония, в свою очередь, старалась всячески развивать свое проникновение в экономику Сиама. Например, новые суда Сиам приобретал только в Японии, и многие компании торгового флота тоже принадлежали бизнесменам страны восходящего солнца. Но утверждать, что Япония доминировала в сиамской политике того периода было бы явным преувеличением.
Виолетта Жигулина
