Несколько дней назад губернатор Кентукки, консерватор-республиканец Мэтт Бэвин, утратил контроль над своим штатом. Тысячи учителей на день ушли с работы выразить возмущение его позицией против увеличения финансирования образования. Многие школы вынуждены были закрыться на это время. В результате, Бэвин выступил с причудливым и даже безумным обвинением. «Я уверяю, что сегодня где-то в Кентукки какой-то ребенок подвергся сексуальному насилию из-за того, что он остался в этот день дома, и не кому было за ним присмотреть”, — заявил он.
Позже он извинился. Но его истерическая вспышка имеет глубокие корни. Консервативная одержимость снижением налогов привела республиканцев к тому, что на государственном и местном уровнях это равносильно войне с образованием вообще и со школьными учителями в частности. Эта война и является причиной, которая вызвала забастовки учителей во многих штатах. И люди, подобные Бэвину, с трудом справляются с созданной ими самими реальностью.
Чтобы понять суть ситуации, необходимо разобраться, как американское правительство распоряжается долларами из собранных налогов.
Согласно старинному представлению, федеральное правительство представляет собой некую страховую компанию с армией. Помимо расходов на оборону, основные траты осуществляются на социальное обеспечение, Medicare и Medicaid. При этом местные органы власти на уровне штатов и городов, в основном, являются школьными округами с полицейскими департаментами. На образование приходится более половины государственных и местных рабочих мест. На службы охраны типа полиции и пожарных приходится большая часть всего остального.
Так что же происходит, когда жесткие консерваторы берут власть в государстве, как это произошло в большей части страны после республиканского прилива 2010-го года? Почти везде и всегда они вводят большие сокращения налогов. Обычно эти сокращения налогов подаются с обещанием, что снижение налогов обеспечит огромный импульс для экономики государства.
Однако это обещание никогда – и я имею в виду действительно никогда — не выполняется. Сохраняющаяся вера правых в магическую отдачу от снижения налогов представляет собой триумф идеологии над подавляющими доказательствами обратного.
Вместо этого сокращение налогов резко сокращает доходы, нанося ущерб государственным финансам. Подавляющее большинство штатов по закону обязаны балансировать свои бюджеты. Отсюда, когда падают налоговые поступления, консерваторы, управляющие многими штатами, вынуждены сокращать расходы. Они ведь не могут сделать то, что Трамп и его союзники в Конгрессе делают на федеральном уровне, просто раздувая дефицит бюджета.
Учитывая центральную роль образования в бюджетах округов и штатов, это оставляет школьных учителей на распутье.
В конце концов, как администрации могут сэкономить деньги на образовании? Они могут сократить число учителей, но это означает увеличение размеров классов, что возмутит родителей. Они могут сократить (и сократили) программы для студентов с особыми потребностями. Однако грустная правда в том, что это даёт копеечную экономию. То же самое относится и к таким мерам, как сокращение материального обеспечения школ до той степени, когда многие учителя тратят деньги из своих собственных карманов.
Поэтому консерваторские правительства штатов в основном выжимают самих учителей.
Обучение детей никогда не было способом разбогатеть. Тем не менее, школьные учителя получали достойный доход плюс льготы и уверенно входили в средний класс. Однако на большей части территории страны это уже не так.
На национальном уровне доходы учителей государственных школ отстают от инфляции с середины 1990-х годов и еще больше отстают от доходов сопоставимых работников. На данный момент учителя зарабатывают на 23 процента меньше, чем другие выпускники колледжей. Но и этот средний национальный показатель обманчив. В некоторых крупных штатах, таких как Нью-Йорк и Калифорния, оплата учителей на самом деле высокая, но в ряде правых Штатов она намного ниже.
Между тем льготы для учителей также уменьшаются. В частности, увеличивается доля страховых взносов на медицинское страхование учителей, что является тяжелым бременем на фоне одновременного снижения реальных доходов.
В итоге, мы получили нацию, в которой учителя начинают чувствовать себя членами рабочей бедноты, неспособными свести концы с концами, если не взять вторую работу. Это люди, от которых мы ожидаем, что они подготовят наших детей к будущему. И они больше не могут этого выносить.
Что возвращает нас к вспышке Бэвина.
Одно из объяснений происходящего в ряде штатов заключается в том, что анти-Обамовские настроения в сочетании с растущим трайбализмом американской политики отдали ряд администраций в руки крайне правых идеологов. Эти идеологи действительно верили в то, что могут создать либертарианскую утопию с низкими налогами и малым вмешательством государства.
Как и ожидалось, у них не вышло. Некоторое время им удавалось избежать некоторых последствий своей неудачи. Они перекладывали расходы на работников государственного сектора, особенно, на школьных учителей. Но эта стратегия достигла своих пределов. Что теперь?
Что ж, некоторые республиканцы всё-таки готовы учиться на опыте, отменять снижение налогов и восстанавливать финансирование образования. Но слишком многие реагируют так, как это сделал Бэвин. Вместо того, чтобы хотя бы неявно признать свою неправоту, они все больше и больше набрасываются на жертв своей политики.
We Don’t Need No Education, The New York Times
Пол Кругман
Перевод Евгения Селякова
