12 марта 2015 года в Киеве состоялась международная научно-практическая конференция «Внешняя политика Туркменистана как фактор безопасности и стабильности в мире». Ее соорганизаторами выступили посольство Туркменистана в Украине и Дипломатическая академия при Министерстве иностранных дел Украины. Открывая ее, министр иностранных дел Украины Павел Климкин сказал: «20 лет назад произошло знаковое событие, которое тогда многие до конца не осознали. Я говорю о принятии Генассамблеей ООН резолюции о постоянном нейтралитете Туркменистана. У нас в Украине, которая выступила соавтором этого исторического документа, очень высоко оценивают внешнюю политику, которая проводится в Туркменистане».
Конференция, напомню, проводилась в 2015 году. Украина к тому времени – уже два года в ситуации вооруженного конфликта, утраты территорий, для многих – и потери политических иллюзий о том, какой могла бы быть наша Родина, если бы удалось избежать кровавого противостояния, начиная с «евромайдана». И вот Павел Климкин, министр иностранных дел нынешней «партии войны», «высоко оценивает» постоянный нейтралитет Туркменистана.
Украина действительно была среди соавторов резолюции Генассамблеи ООН о постоянном нейтралитете Туркменистана, принятой 12 декабря 1995 года. В настоящее время – это ключевой документ, юридически оформивший нейтралитет как внешнеполитический статус этой страны.
Чтобы осознать, в какой мере Украина для выбора своего внешнеполитического курса может использовать и учесть, кроме других стран, в частности и опыт Туркменистана, следует проанализировать, как и в каких обстоятельствах эта страна шла к нейтралитету, а затем и реализовывала свою нейтральную политику.
Три важнейших обстоятельства обеспечили успех плану руководства этой страны: принятие принципиального решения политической элиты Туркменистана о выборе нейтралитета, оптимальное стечение внешних обстоятельства и жесткое проведение политического курса внутренней и внешней политики, подчиненного этой цели.
Курс на нейтралитет
26.10.1991-го в Туркменистане состоялся всенародный референдум о независимости страны. В этот день было опубликовано заявление президента Ниязова «О внутренней и внешней политике Туркменистана». Цитирую этот документ: «в международных отношениях Туркменистан будет выступать, придерживаясь принципов невмешательства во внутренние дела друг друга, строго уважая нормы международного права, поддерживая политику мира и дружественных связей со всеми странами и, в первую очередь, с пограничными с Туркменистаном».
О нейтралитете в этом документе нет ничего, но направление движения Туркменистана было обозначено: принципы невмешательства, дружественные связи со всеми странами, приоритет дипломатии – пограничные страны.
Одно из первых заявлений собственно о нейтралитете прозвучало в июле 1992 года. Президент Ниязов выступил на заседании Конференции глав государств и правительств стран–участниц Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, которое проводилось в Хельсинки. Он заявил, что «невмешательство во внутренние дела других государств – позитивный нейтралитет – вот русло политики, в фарватере которой будет следовать независимый Туркменистан…».
С этого времени, июля 1992 года, можно считать, что курс на нейтралитет стал официальным для Туркменистана. То есть, произошло это за целых три года до его юридического закрепления.
В сентябре 1992 года президент Ниязов дал интервью ряду иностранных журналов и газет, в том числе украинской газете «Молодь України», где подчеркнул, что его страна идет путем нейтралитета. Затем Ниязов говорил о будущем нейтралитете Туркменистана 30 октября 1992 года, в выступлении в Анкаре на совещании глав государств – членов Организации экономического сотрудничества (ОЭС) в Стамбуле. Вопрос нейтралитета Туркменистана поднимался тогдашним руководителем страны 15.03.1995-го на встрече глав государств ЭКО в Исламабаде, а потом 20.10.1995 го на форуме 114 стран Движения неприсоединения в Картахене.
В эти же годы синхронно шла повсеместная внутриполитическая пропаганда нейтралитета. Она прослеживается в выступлениях президента Ниязова на Всетуркменском совещании в Ашхабаде руководителей органов власти и управления всех уровней в июле 1993 года, на встрече с правлением Союза писателей Туркменистана в августе 1993 года, в его выступлениях перед молодежью республики в сентябре 1993 года, а также на Всетуркменском совещании старейшин, на III Конференции Гуманитарной ассоциации туркмен мира.
Целью всех этих действий было тщательное разъяснение гражданам Туркменистана и этническим туркменам всего мира смысла будущего нейтралитета.
2.03.1992-го Туркменистан был принят в Организацию Объединенных Наций. Руководство страны приняло логичное и оправданное решение использовать площадку ООН для подготовки решения по нейтралитету и начало работу в этом направлении.
Как объясняло руководство страны необходимость, потребность Туркменистана в нейтралитете?
По этому поводу существует много документов. Чтобы не перегружать текст, я приведу лишь самые яркие высказывания, в которых отражена суть дела.
В выступлении еще 2000 года президент Ниязов высказался предельно откровенно: «помимо историко-мировоззренческих категорий, определяющих наш выбор в пользу нейтралитета, был и экономический расчет. Мы обладаем более 30 процентами мировых запасов углеводородного сырья. А в современном мире энергоносители выступают мощным стимулом к столкновению интересов держав. Именно территории, регионы, государства, обладающие богатым и перспективным ресурсным потенциалом, попадают в так называемые “сферы влияния”. Естественный интерес к ним на протяжении многих десятилетий, я имею ввиду углеводородное сырье, не всегда реализовывался, скажем так, миролюбиво и честно. За примерами далеко ходить не надо – взять тот же Ближний Восток. Чтобы избежать подобной участи, чтобы не оказаться объектом какой-либо нездоровой конкуренции, стремления завладеть этим потенциалом, а значит стать сателлитом в орбите какого-либо центра силы, что рано или поздно привело бы к фактической утрате суверенитета и самостоятельности, мы предпочли нейтральную политику, политику отказа от примыкания к каким-то политическим, а тем более военно-политическим блокам, союза, группировкам и т.п.».
Вот его слова в 2007 году (Конституция Туркменистана. Общественно-политическое издание. – Ашхабад, 2007. – с.55 /): «нейтралитет, как основа внешнеполитического курса, был избран Туркменистаном для того, чтобы сохранить себя как единственный народ, сохранить туркменскую государственность и суверенитет, и, одновременно, раз и навсегда избавить нас от незавидной роли разменной пешки в чьей-то большой игре».
По сути, по словам лидера Туркменистана, речь шла о решающем геополитическом выборе Туркменистана: либо стать сателлитом определенного центра силы, что рано или поздно приведет к фактической утрате страной независимости, либо отказаться от примыкания к центрам силы, выстраивая свою суверенную внешнюю политику.
Особенность обретения Туркменистаном нейтралитета – отсутствие подобных прецедентов в международном праве. Как пишет бывший министр иностранных дел Украины Анатолий Зленко, «уникальным считается пример постоянно нейтрального статуса Туркменистана на основе резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 12 декабря 1995 г. С формальной точки зрения, нейтралитет этой страны – новый феномен в практике современных международных отношений…, таких прецедентов история международного права еще не знала». (А. Зленко. Нейтралітет чи позаблоковість: чи це в інтересах України? Виче. – 2009. – № 8).
Это правда. Сначала был принят международно-правовой акт в виде Резолюции ООН, а затем на основе этого документа было изменено национальное законодательство Туркменистана: в первом разделе Конституции страны приведены положения Резолюции Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций 50/80 о постоянном нейтралитете Туркменистана.
Вячеслав Пиховшек