Вчера, 9 августа, в городе Петербург произошла встреча двух диктаторов. Большой помпы не было, громких заявлений не делали, но как-то подозрительно быстро, буквально за несколько минут подмахнули бумаг на сумму, превышающую годовой ВВП Украины, никакого акцента на этом даже не сделав. Раньше отдел пропаганды разрывался бы от усилий по доведению до мировой общественности столь больших финансовых договоренностей. Сейчас – молчок. Но бумаги-то подписаны, экскаваторы уже выдвинулись на объекты.
Речь идет о строительстве Турецкого потока, о строительстве атомной станции и расширении торговых связей. Во всем этом нас больше всего должен интересовать, конечно, Турецкий поток. Суть его в следующем: по дну Черного моря должны проложить газотранспортную систему. Ключевой вопрос такой: сколько в ней будет ниток? Одна нитка необходима для поставок непосредственно в Турцию. Если строить две нитки, то речь пойдет о поставках не только в Турцию, но и в Южную Европу. А вот если построить три нитки, то в этом случае планируется нечто особо крупное. Именно вариант с тремя нитками должен волновать нас больше всего.
У Турции может возникнуть план (скорее всего уже возник) стать хабом по снабжению всей Южной Европы природным газом.
Дело в том, что недавно в Средиземном море, в Израиле и на Кипре, нашли большие месторождения природного газа. Месторождения расположены в морской акватории, что делает добычу, а главное, транспортировку делом довольно опасным, ведь рядом идет война – исламисты, террористы, – и взорвать газопровод, идущий по дну Средиземного моря проще пареной репы. Вот охранять его – дело почти невозможное, а взорвать – очень несложно, именно, потому, что охранять невозможно. Но вернемся к делам турецким. У Турции может возникнуть план (скорее всего уже возник) стать хабом по снабжению всей Южной Европы природным газом. Израильский газ придет к туркам по Средиземному морю, а русский – по морю Черному. Если же Стамбул станет хозяином газового вентиля на всем южноевропейском газовом пространстве, то сможет получить огромные финансовые и геополитические дивиденды.
Во-первых, создание газового хаба сродни построению целой индустрии, крупной индустрии – речь идет о строительстве инфраструктурных проектов стоимостью в десятки миллиардов долларов, в котором будут заняты сотни тысяч людей. После построения инфраструктуры речь пойдет об её эксплуатации – это десятки тысяч рабочих мест и несколько миллиардов долларов годового оборота. Газовая индустрия может в Турции стать больше текстильной, которую выстраивали десятилетиями. К тому же, в отличие от того же текстиля, газ может вручить его хозяину серьезные геополитические рычаги, на которые можно нажать, если надо. Касаемо геополитики. Неизвестно как в будущем, но уже сегодня ясно, что без Турции ни россиянам, ни израильтянам газ в Южную Европу не доставить.
Израиль находится в особо непростом положении, потому как Средиземное море для газовой трубы смертельно опасно, как по сегодняшним делам, о чем мы выше уже писали. Израилю без внешней военной помощи одному не справиться, несмотря на все его военные возможности, а если даже и получится справиться, то доставка такого газа станет просто золотой, а потому – бессмысленной. Кому нужен будет газ по заоблачной цене из трубы, которую могут в любой день взорвать. Единственной военной силой в регионе, способной помочь Израилю решить трубный вопрос, является Турция, имеющая вторую по размеру армию в НАТО. У Турции также наличествуют серьезные военно-морские силы, которые, кстати, у Израиля совсем слабенькие, – они больше по авиации. Средиземное море для турок родное и домашнее. Иными словами, с турками у израильтян может получиться продать газ, без них – точно ничего не выйдет. О киприотах вообще и говорить нечего: либо им дадут врезаться в большую средиземноморскую трубу, построенную турками и израильтянами, а также находящуюся под их совместной охраной, либо они будут использовать свой газ сами следующие пять тысяч лет, именно на столько его им и хватит.
Ситуация с Российской Федерацией в газовом вопросе аналогична израильской. Без Турции поставить природный газ в Южную Европу будет сложно. Ситуация здесь, конечно, не настолько отчаянная. Во-первых, Черное море – оно тихое, исламистов поблизости не имеется. Во-вторых, имеются альтернативы. Есть еще Южный поток, есть еще и украинская газотранспортная система. Переговоры по Южному потоку, кстати, опять активизировались, но это уже так, скорее, просто переговоры, дабы устроить еще одну, правда, небольшую информационную бучу.
Нефть доставляют танкерами в любой уголок мира, и где её добывают – не имеет никакого значения.
Речь идет об очень больших деньгах для целого ряда непростых стран, у которых произошло совпадение стратегических интересов. Кстати, самым желаемым такое развитие событий будет для Израиля, потому как именно эта страна сможет получить самые большие дивиденды. Больше всех на газе зарабатывает не транзитёр, в данном случае Турция, а производитель газа. Для Израиля это десятки миллиардов долларов абсолютно нового источника дохода ежегодно, что самым коренным образом может улучшить экономическое положение еврейского государства. Они всегда жаловались, что у них единственных на Ближнем Востоке не было нефти – и вот вам газ, почти что нефть. Есть, правда, между газом и нефтью одна геополитическая, а потому очень тонкая разница. Нефть доставляют танкерами в любой уголок мира, и где её добывают – не имеет никакого значения. С газом все иначе. Доставить его можно выгодно только по газопроводу, что вовлекает в процесс транзитные страны, построение трубы и т.д. Все это невероятно сложно. К примеру, очень много газа имеется у Туркменистана, но продать он его не в состоянии – нет трубы. И у Ирана есть много газа, кажется, у него разведанного газа больше всех в мире, но какая у него от этого польза. Причем, важнейший и крупнейший потребитель расположен буквально за углом от Ирана – это Индия. Но между ними Афганистан и Пакистан. Построить через них газопровод – чистое самоубийство.
Как все вышенаписанное отразится на ситуации в Украине? Основная угроза заключается, конечно, в том, что Турция попробует осуществить свои амбиции по построению южноевропейского газового хаба по максимуму. Если им удастся замкнуть на себе все возможные газовые потоки – израильские, киприотские и российские, – то турецкий газовый хаб, вероятно, станет крупнейшим в мире. Это огромное финансовое и геополитическое достижение для президента Эрдогана, не меньшее, чем вступление в Евросоюз. Возможно, даже большее, потому как не он будет зависеть от Брюсселя, а Брюсселю придется зависеть от Стамбула. Но таким образом Турция заберет на себя большую часть газового транзита, идущего в Европу через нас. Для нас это будет означать потерю 2-3 миллиардов долларов в год, которые мы получаем сегодня за транзит, потерю десятков тысяч рабочих мест, полный развал нашей газотранспортной системы и т.д. Бюджет наш такого удара не выдержит. Гривна не выдержит, никто не выдержит.
Польша заявила протест в Энергетическую комиссию Евросоюза касаемо строительства второй очереди Северного потока, потому как лишиться транзита в Германию.
Кому сейчас предъявить по этому поводу претензии не совсем ясно. Кого просить о защите непонятно. Сегодня мы может просить о помощи разве что Литву, но что она в состоянии сделать? Польша заявила протест в Энергетическую комиссию Евросоюза касаемо строительства второй очереди Северного потока, потому как лишиться транзита в Германию (она идет в транзитной трубе следом за нами). Но воевать ей придется с Германией, и кто выйдет в этом поединке победителем вопрос спорный. А вот на Турцию и подать то некуда. Она не член Евросоюза, а потому на своей территории вольна заниматься чем ей заблагорассудится. Министерство иностранных дел наше молчит как рыба об лед. Министра Климкина не видно уже больше месяца. Никаких официальных заявлений с нашей стороны не последовало, вообще ни с какой стороны не последовало. Несколько экспертов осторожно отозвались о Турции в смысле что она нехороша поступила уведя наши объемы транзита и в принципе все. Что будет дальше не понятно и главное нет даже в правительстве человека который бы хоть какой-нибудь План Б озвучил. Ведь у нас же есть План Б, да?
