Лагерь беженцев Балухали, Бангладеш
Нур Кадир и еще 14 мусульман-рохинджа из деревни Гу-Дар-Пюина в Мьянме отбирали игроков для чинлона (азиатская игра на бадминтонном корте – ногами и тростниковым мячом), когда началась стрельба. Обстрел был настолько интенсивен, что звук разбивающихся о землю пуль походил на ливень, стучащий по оловянной крыше. А когда военные Мьянмы прекратили огонь, из бросившейся врассыпную команды остались живы лишь трое.
Несколько дней спустя Нур Кадир, один из выживших в бойне нашел среди захороненных в двух братских могилах тела шестерых своих друзей. Нур Кадир опознал их по цветам шортов – лица погребенных были до неузнаваемости изрешечены пулями и сожжены кислотой.
Захоронения, о которых идет речь, лишь два из более чем пяти массовых захоронений, обнаруженных «Ассошиэйтед пресс» по результатам многочисленных интервью с более чем двумя десятками оставшихся в живых жителей лагерей беженцев на территории Бангладеш. Между тем правительство Мьянмы упорно отрицает их наличие, как и сам факт массовых убийства в штате Ракхайн. В настоящий момент власти признают лишь одно захоронение 10 «террористов», обнаруженное в деревне Инн Дин.
Тем не менее документы «Ассошиэйтед пресс» подтверждают систематическое убийство представителей общины мусульманин-рохинджа, осуществляемых как военными Мьянмы, так и их соседями из числа представителей буддистской общины. В агентстве уверены, существует еще много тайных захоронений, где спрятаны тела пропавших без вести людей.
«Трупы были навалены друг на друга, – вспоминает Кадир, 24-летний дровосек. – Мое сердце сжималось от горя».
Могилы являются очередным свидетельством того, что события в Мьянме должны рассматриваться как геноцид, осуществляемый властями в штате Ракхайн против народа рохинджа – этнического меньшинства, на протяжении долгих лет преследуемого на основе этнической и конфессиональной принадлежности в этой преимущественно буддистской стране. В то же время телефонные звонки в военную службу Мьянмы по вопросу о найденном захоронении так и остались без ответа. Не дали результатов и обращения в полицию. Полицейский чиновник из близлежащего города Бутхидаун, представившийся как Хтун Найнг, заявил, что «не слышал о каких-либо массовых захоронениях».
Мьянма прекратила доступ журналистов к Гу-Дар-Пюину, поэтому количество жертв определить невозможно. Между тем на спутниковых снимках, предоставленных AP компанией DigitalGlobe, наряду с видеоизображением сожженных домов можно видеть полностью вымершую деревню. Лидеры общин в лагерях беженцев составили список из 75 погибших, чья смерть окончательно установлена. Общий же масштаб жертв они оценивают в районе 400 человек. Оценки основаны на показаниях родственников, а также тел, которые они видели как в захоронениях, так и разбросанными по территории деревни. Многие из тех, кто остался в живых, отмечены шрамами от пуль, включая трехлетнего мальчика и его бабушку.
Почти каждый сельский житель, с которым беседовал AP, увидел три больших массовых захоронения на северном входе в Гу-Дар-Пюин, возле главной дороги, где по словам свидетелей, солдаты и убили большую часть местных рохинджа. Несколько свидетелей подтвердили две другие большие могилы возле кладбища на склоне холма, не слишком далеко от школы, где после бойни находилось более 100 солдат. Жители деревни также видели другие, более мелкие могилы, разбросанные по всей деревне.
В видеороликах с могил, полученных AP, начиная с 13 дня после начала массовых убийств, сине-зеленые лужи кислого осадка окружают трупы. У многих трупов отрублены головы, разрублен торс, а скрюченные пальцы как бы из последних сил хватались за землю.
Резня
По мнению выживших, солдаты тщательно спланировали нападение 27 августа, а затем сознательно попытались скрыть следы преступления. Они пришли убивать мирных жителей, вооружившись не только винтовками, ножами, ракетными установками и гранатами, но и лопатами, и даже кислотой, которой сжигались лица и руки убитых, чтобы тела было невозможно опознать. Также, со слов беженцев, жителей деревни видели солдат в соседнем населенном пункте на рынке. Они покупали 12 крупных контейнеров с кислотой.
Убийство началось около полудня, когда более 200 солдат вошли в Гу-Дар-Пюин со стороны буддийской деревни и применили оружие против мирного населения. Рохинджа – те, кто был в состоянии бежать, стали спасаться бегством к реке на востоке или уходить в горы на север, рассказывает 37-летний Мохаммад Ша, владелец магазина и фермер.
Ша спрятался в роще кокосовых пальм у реки с более чем 100 другими и наблюдал, как солдаты обыскивали мусульманские дома. Десятки буддистов из соседних деревень, их лица, частично были покрыты шарфами, загружали имущество. В общей сложности – 10 тележек. Затем солдаты стали поджигать дома, стреляя в каждого, кто не смог убежать, сказал Ша.
В то же время другая группа солдат заблокировала деревню с севера, окружив Гу-Дар-Пюин. Когда 25 летний Мухаммед Юнус услышал взрывы от ручных гранат и ракетных установок, он побежал к дороге. В него дважды стреляли, а одна из пуль все еще сидит в бедре, и когда он сжимает кожу, ее можно рассмотреть.
Мухаммед выжил благодаря помощи брата, который буквально заставил его раненого ползти на четвереньках, пока не оказались в каком-то подлеске, где Юнус пролежал семь часов. В какой-то момент он увидел три грузовика, которые солдаты стали загружать мертвыми телами, а затем повезли в сторону кладбища.
Затем жители буддийских деревень совместно с военными добивали раненых, перерезая им горло и не щадя стариков и детей: «Люди кричали, плакали, умоляли о своей жизни, но солдаты просто стреляли непрерывно, – сказал 23-летний Мохаммад Рейс, школьный учитель, наблюдавший за происходящим из укрытия на вершине дерева.
Кадир, упоминавшийся в начале статьи, получил два ранения в ногу, однако ему удалось спрятаться под мостом и даже удалить одну из пуль. Затем он наблюдал в течение 16 часов, как солдаты, полицейские и соседи-буддисты убивали безоружных людей и жгли деревню.
«Я не мог пошевелиться, – вспоминает он. – Мне казалось, что я тоже мертв. Я хочу забыть, что я был там, забыть, как вокруг умирали люди. Уже под утро трое мальчишек из соседней деревни подползли к мосту, чтобы разузнать, что случилось. Они услышали стоны Кадира и унесли его с собой.
В течение нескольких дней группы рохинджа из соседних деревень пришли в Гу-Дар-Пюин, чтобы спасти тех, кого солдаты оставили, приняв за мертвых. Тысячи людей нашли убежище в джунглях, где остались без пищи и вынуждены были питаться листьями деревьев. По словам жителей села, из-за нехватки пищи и воды погибло более 20 младенцев и малышей.
На следующий день после начала стрельбы другая группа выживших наблюдала с далекой горы, как горел Гу-Дар-Пейн – языки пламени и клубы дыма поднимались в темное небо.
Массовые захоронения
Через несколько дней после резни Кадир рискнул жизнью, чтобы прокравшись мимо занявших местную школу солдат, попробовать отыскать тела двоюродных братьев. Тогда он и наткнулся на трупы бывших товарищей по команде, полузакопанных в массовом захоронении. Там же он видел и четыре пластиковых контейнера с кислотой.
Свидетельства других жителей деревни, также отправлявшихся на поиски близких, мало чем отличаются от свидетельств Кадира: десятки тел, разбросанных по всей деревне. Они лежали на дороге, лежали во дворах разрушенных домов; они заполняли ямы. Оставшиеся в живых вскоре узнали, что более высокие, более темные зеленые пятна рисовых побегов в падди – это места, где упали мертвые.
Муссонные дожди порой смывали тонкий слой грязи на могилах, и раздувшиеся тела стали подниматься на поверхность.
«Повсюду было много тел, – рассказывает 20-летний Мохаммад Лальмия, фермер, чья семья владела прудом, превращенным в крупнейшее из массовых захоронений. – Они не могли скрыть все следы».
Через 11 дней после нападения он отправился посмотреть, уничтожили ли солдаты Коран в деревенской мечети. Он быстро прошел по краю джунглей в мечеть, где обнаружил разорванные и разбросанные страницы священной книги. Он попытался их собрать, но кто-то крикнул, что идут солдаты, и ему пришлось бежать через открытое окно. Уже на тропинке, ведущей из деревни он остановился как вкопанный: мертвая человеческая рука пробивалась из-под размытого грунта.
Лальмия насчитал 10 тел на поверхности могилы. Несмотря на страх – военные в любую минуту могли найти его – он при помощи бамбуковый палки решил проверить глубину ямы. Шестифутовая палка исчезла в рыхлой почве, и он решил, что могила достаточно глубока, чтобы скрывать еще десяток трупов.
По его оценкам, солдаты сбросили около 80 тел в принадлежащий его семье пруд и еще по 20 в четыре братских могилы. Еще порядка 150 трупов остались лежать на месте гибели. Три больших могилы были на севере деревни. Две из этих ям шириной около 15 футов и длиной 7,5 футов, свидетельствуют жители деревни.
Многие другие более мелкие могилы с тремя, пятью, семью, десятью телами располагались по всей деревне. В течение короткой прогулки Абдул Ноор, 85-летний фермер, увидел троих мертвых утопленных в уборной и засыпанные землей тела, и еще два трупа у бананов в углу двора.
«Я пытался увидеть больше, но помешали ужасное зловоние и страх наткнуться на солдат», – сказал он.
Двое других мужчин рассказали, что видели еще одну уборную, наполненную телами и покрытую тонким слоем почвы. По их словам, только наверху они рассмотрели пять трупов.
Через 12 дней Юнус отправился искать тела четверых родственников, которые были убиты. Он видел людей в могилах без волос или кожи, которые, по его мнению, были сожжены кислотой и десятки разлагающихся тел на рисовых полях.
На следующий день, 9 сентября, 26-летний крестьянин Мохаммад Карим сделал три видеозаписи из массовых захоронений, которые были отпечатаны с 10:12 до 10:14. Когда он бежал в Бангладеш, Карим достал карту памяти со своего телефона, завернул ее в пластик и привязал к бедрам, чтобы скрыть ее от полиции Мьянмы.
В лагерях беженцев в Бангладеш проживает два десятка рохинджа из Гу-Дар-Пюина. Все они подтвердили, что на видеороликах показывались массовые захоронения на севере деревни. Они легко выбирали детали из географии, которую знали как свои пять пальцев, например, как некоторые банановые растения располагались рядом с рисовыми полями.
На видео показано, как выглядят кости, обернутые в гниющую одежду. В одном – руки безголового трупа хватают землю; большая часть кожи была растворена в кислоте, окрасившей землю синим. Рядом – две раздутые ноги, одетые в шорты. В нескольких шагах из грязи торчали кости грудной клетки.
AP увидели ряд других видеороликов, где запечатлены могилы в деревне, но лишь на записи, представленной Каримом, наличествуют оригинальные отметки времени. В некоторых случаях жители деревни заявляли, что солдаты ВС Мьянмы отбирали на границе с Бангладеш телефоны и карты памяти, иногда при помощи ножей и пистолетов.
Некоторые выжившие так и не нашли останков своих родственников
45-летняя Рохима Хату рассказала свою историю. Во время рассказа по лицу ее сидящей за спиной 9-летней дочери Худжанны текли слезы. Хату решила найти останки своего мужа. По словам соседей, он был расстрелян во дворе при попытке защитить хозяйство от мародеров. Она отправилась в деревню, хотя женщинам в случае попадания в плен грозит не только смерть, но и изнасилование. Но безуспешно. Уже через 10 минут кто-то крикнул, что приближаются солдаты.
«Мертвые тела, кости и части тела, были разбросаны повсюду, – вспоминает Хату. – Все было в полуразложившемся состоянии и останки супруга мне так и не удалось распознать, и я непрерывно плакала ”Куда ты ушел? Куда ты ушел?”»
Фостер Клаг, журнал «Тайм»
Перевод Юлии Малькиной
