Ведущая: Будьте добры, проясните положение: Дональда Трампа зовут революционной силой, которую не устранить – именно это мы и слышим отовсюду. Но как считаете вы сами?
Фрэнсис Фукуяма: Считаю: это верно, его и впрямь следует ставить рядом с Берни Сандерсом. В Соединенных Штатах имеется общественная группа, доныне еще не представляемая надлежащим образом внутри политической системы – это белые избиратели, выходцы из рабочего класса, бывшие опорой демократической партии в годы Рузвельтовского «Нового курса».
Они принялись голосовать за республиканцев уже при Рональде Рейгане, а жить начали несравненно хуже. Получка оставалась неизменной, а в итоге индустриализации возникло сущее поветрие наркомании и преступности в рабочих округах.
Думаю, ни одна из обеих политических партий не ударила для рабочего класса пальцем о палец, – а республиканцы решили поддержать иммиграцию и свободную торговлю, чем содействовали сокращению числа рабочих мест. А демократы больше всего заботятся лишь о так называемой «политике идентичности», о вопросе «кто есть кто?» – о феминизме, гомосексуальных браках, этнической принадлежности, о прочем подобном.
Ко всему перечисленному непричастна одна-единственная общественная группа – белокожие избиратели из рабочего класса. Думаю, этим и порождается общественный гнев, расшатывающий ныне политическую систему. А г-н Трамп лишь использует его в собственных целях.
Ведущая: Но ведь г-н Трамп разделяет нацию надвое, – а Берни Сандерс, можно сказать, попросту высится на пограничной черте.
Фрэнсис Фукуяма: Трамп разделяет надвое Республиканскую партию – и это важнее всего прочего, ныне происходящего. Ибо руководители Республиканской партии обычно представляют интересы крупных корпораций – международных деловых сообществ, заинтересованных в так называемой «глобализации». Им нужны свободные правила торговли, они стремятся вывозить свои товары беспрепятственно, и так далее, и тому подобное.
А Трамп защищает интересы их рядовых работников, отнюдь не процветающих, в отличие от дельцов-заправил. И, получается, внутри самой Республиканской партии начался открытый мятеж.
Ведущая: Но вы заметили, как он уже по-настоящему разделяет государство на интеллектуалов и рабочий класс?
Фрэнсис Фукуяма: В общем, да – но я удивляюсь лишь тому, что подобное разделение не приключилось раньше. Видите ли, американская политика уделяет самое пристальное внимание вопросам расовым, этническим и половым – хотя единственно важным различием в нашей стране остается классовое. Рассуждая экономически, индустриализация всего крепче и больнее ударила по рабочим.
Наше государство далеко не столь щедро по части социального обеспечения, сколь Германия, и рабочим пришлось весьма несладко, по-настоящему туго. Вопрос о классовом разделении только и дожидался того, чтобы на нем решили сыграть. Никакой искусственной поляризации Дональд Трамп не создает, она имеется, о ней известно каждому.
Ведущая: Американцы, покинутые на произвол судьбы политическими «сливками», – на что надеются они? И оправданы ли их надежды?
Фрэнсис Фукуяма: Тут-то и кроется истинная заковыка. Трамп говорит: «Вернем величие Америке!» – и пользуется всеобщей ностальгией по 1950-м и 1960-м годам, когда уровень жизни американских рабочих непрерывно возрастал, когда все без исключения имели работу, жили в спокойных кварталах – и т. д. Но беда в том, что прежней Америке уже не возвратиться к нам – не те нынче технологии, все автоматизировано, умные машины выполняют людскую работу. А еще происходит «глобализация».
В том-то и беда: Дональд Трамп обещает избирателям нечто, чего просто не сумеет им дать.
Ведущая: Как вы полагаете, если Трампа изберут президентом – изменится ли миропорядок?
Фрэнсис Фукуяма: Если Трамп окажется верен кое-каким своим обещаниям касаемо внешней политики – да, миропорядок изменится. Он ведь, по сути, предлагает Соединенным Штатам покинуть нынешних союзников – НАТО, Японию, Южную Корею и прочие государства, зависящие от США. Он открыто восхищается г-ном Путиным и многими другими авторитарными руководителями. Он весьма воинствующий националист, и переменил бы манеру обращения Америки с прочими странами.
Еще непонятно, собирается ли Трамп, сделавшись президентом – и да поможет нам Бог, если Трамп сделается президентом – вести себя в повседневной жизни как подобает государственному деятелю.
Говоря строго, ничего предрекать нельзя, однако все, доныне сказанное Трампом, заставляет ожидать крупнейших политических перемен.
Ведущая: Усилится ли терроризм?
Фрэнсис Фукуяма: Нет, не думаю, что терроризм усилится… Во-первых, американские политики постоянно преувеличивают и раздувают истинную опасность терроризма. Смертельной угрозы для Соединенных Штатов он собою не представляет. Любой президент противодействовал бы террористам примерно на один и тот же лад. Не считаю, что терроризму станут уделять повышенное внимание. Куда важнее американское отношение к друзьям и союзникам – на нем ведь после холодной войны… то есть, после Второй Мировой войны основывались всемирное равновесие и спокойствие. Но г-н Трамп ставит необходимость упомянутого отношения под вопрос.
Ведущая: Говорит ли Дональд Трамп то, что думает? Или просто произносит громкие предвыборные фразы?
Фрэнсис Фукуяма: Едва ли кому-нибудь известно в точности, как и что именно думает Дональд Трамп. Почитайте рассказы о том, как он стал заниматься политикой: Трамп немало проводил собеседований… Прежде был он владельцем казино и деловых предприятий. А его собратья по партии – его бывшие клиенты, И Трампу отлично ведомо, как они мыслят, что чувствуют – и он отвечает их чаяниям.
А вот сколько-нибудь вразумительных принципов, исповедуемых Трампом во всей его политической карьере, я не могу обнаружить. Одно скажу, прежде он был очень умелым дельцом, стремившимся только зарабатывать деньги – и преуспевал.
Ведущая: Опасен ли он, этот феномен по имени Дональд Трамп? Опасен ли этот самовлюбленный человек?
Фрэнсис Фукуяма: Видите ли, самовлюбленный глава государства небезопасен всегда. Если Трампа критикуют, он склонен грозить недругам, заявлять, что с большим удовольствием дал бы кое-кому по физиономии, – а случалось, и науськивал своих сторонников на людей, отпускавших язвительные замечания.
Одно дело, если так себя держит обычный бизнесмен или даже кандидат в американские президенты, но если ты уже сделался президентом Соединенных Штатов и стремишься запугивать критиков, а не беседовать с ними – если ты пользуешься внушительными способами устрашения – ты перестаешь быть политиком-демократом и перемещаешься в некое иное измерение. С этим, по-моему, Трамп и шутит прямо сейчас.
Ведущая: А есть ли у него советники? Кто-нибудь пишет за него предвыборные речи? Случалось ли так в ходе избирательной кампании?
Фрэнсис Фукуяма: Вторая особенность, настораживающая в Трампе – он, похоже, не советуется ни с кем – особенно рассуждая о внешней политике. Похоже, не сыщется ни единого человека, давшего Трампу какой-либо совет. Все, произносимое Трампом, рождается в его собственной голове.
Ведущая: А что сами вы думаете о г-не Трампе?
Фрэнсис Фукуяма: Думаю, как политический деятель он преизрядно смахивает на Сильвио Берлускони. Кое-кто шипит, будто Трамп уподобится Адольфу Гитлеру, но я считаю это утверждение глупым: в рамках американской системы подобное просто немыслимо. Возможен второй Берлускони – человек, помешанный на рекламе, которую создают ему СМИ, человек, восхищающий определенную часть избирателей и, по сути, понятия не имеющий, как решать задачи, стоящие перед его страной.
Это вот, по-моему, и опасно.
Ведущая: А что еще приключится, если Трампа изберут президентом? Процветут лихоимство и подкуп?
Фрэнсис Фукуяма: Не исключаю и лихоимства, – но, скорее, просто усилится поляризация, от коей уже страдают Соединенные Штаты. Из-за нее правительство испытывает огромные трудности, принимая любые решения.
Ведущая: А что значат нападки на правительство?
Фрэнсис Фукуяма: Ну, в американской-то политике такие нападки отнюдь не новость. Соединенные Штаты рождались революционным путем, боролись против британского самодержавия и парламента – отсюда глубокое, неискоренимое недоверие к любому государственному устройству и всякому правительству. Привычное дело. Ни Дональд Трамп, ни Сара Пэйлин (Sarah Palin), ни Движение Чаепития (Tea Party) не изобрели тут ничего нового.
По сути, даже существует некая очень своеобразная традиция, восходящая к президенту Эндрю Джексону, впервые избранному в 1828 году. Он был первым из американских популистов, не доверял «белоручкам», считал, что правительству не следует прислушиваться к людям, получившим основательное и всестороннее образование. Дескать, рядовой американец и без них разберется, что к чему и почем… Вот это презрение к образованному, сведущему правительству, пожалуй, и въелось навеки в американскую политическую культуру, отличающуюся, похоже, от любой другой сегодняшней культуры демократического толка.
Ведущая: А как может президент повлиять на культурную обстановку в государстве?
Фрэнсис Фукуяма: Кандидат в президенты уже повлиял. Изменился тон политических прений. Споры меж демократами и республиканцами оставляли желать неизмеримо большей учтивости и прежде. А теперь положение ухудшилось. Причем и внутри самой Республиканской партии вежливость пошла на убыль.