Вы эксперт по многим вопросам и медиа, и организации крупных политических компаний, успешных, что важно. Какая главная особенность с точки зрения медиа текущих президентских выборов? В чем они существенно отличаются от предыдущих?
Эта компания она безусловно уже войдет в историю по многим параметрам: это не только стоимость президентских выборов, но и тот масштаб борьбы политической, накала, абсолютно новых изощренных технологий, которые помогали действующему президенту попасть во второй тур. И это, наверное, первая кампания, которая оставляет после себя больше вопросов чем ответов. Мы ощущаем все, и это очевидно продиктовано такой общественной потребность, есть запрос на четкое понимание каким будет наше будущее, как будет страна двигаться дальше, как мы найдем возможность преодолеть все эти негативные явления в политике, которые привели к таким серьезным проблемам и нарушениям и, я бы сказал, государство бросило нас многие годы назад. Мне кажется, здесь нам нужно понимать, что эти выборы они может быть в ожидании людей имеют определенную значимость, но с точки зрения дальнейшей реализации политики, которая абсолютно непонятна большинству граждан с точки зрения того, какова стратегия, как Украина будет преодолевать все внутренние противоречия, которые эта компания и вызвала в обществе. Такой накал и такая волна противостояния, ненависти она к сожалению загоняет проблему наоборот в глухой угол. И я думаю, что очевидно те, кто рассчитывают на быстрые результаты для себя, они уже ошибаются, я думаю, что таких результатов не будет.
Если анализировать внешнюю политику Украины за последние пять лет, в чем на Ваш взгляд самый большой провал? И что нужно изменить во внешней политике вне зависимости от того, кто придет к власти?
Я бы сказал с высокой долей вероятности, что у Украины нет не внешней, ни внутренней политики, потому что мы утратили часть своего суверенитета как государство. Есть классическое понимание политики – это, знаете, в политики нет друзей, есть интересы. Мы должны были изначально формировать свою позицию во внешней политике с точки зрения наших перспектив, наших интересов. Это в первую очередь касается нашего развития экономического, борьбы за рынки, за продвижение нашего продукта, за формирование не только устойчивого имиджа страны, который бы позволял увеличивать объемы инвестиций, притока в нашу экономику. Ну и наверное, из субъекта, каким сегодня являемся мы, чужой политической игры, я бы сказал, продукта геополитики, который загоняет нас в определенную, абсолютно невыгодную для нас нишу…[превратится в самостоятельного игрока]. Мы сегодня знаете как полигон в отношения двух крупных держав – и здесь настолько стерта наша идентичность как суверенной страны, что вот эти все проблемы они как раз ложиться только на наши плечи.
Это не только моя оценка, но и многих других экспертов, что особо санкции не работают в отношении России. Мы потеряли рынки, мы сегодня усиливаем конфликтность и, отвечая на Ваш вопрос, сегодня Россия приняла очень знаковое для нас решение – это фактически ограничила поставки своего экспорта на наш рынок, это нефтепродуктов, сжиженного газа и всего остального, То есть мы понимаем, для чего это делается. У нас нет ответа, у нас нет решения этой проблемы, которая коснется не только с точки зрения дефицита топлива на нашем рынке, но и в условиях весенне-полевых работ, будущей сборки урожая мы потеряем часть своего экспорта, мы потеряем часть валютной выручки, это обязательно скажется на платежном балансе, на инфляции, на девальвации гривны и всем остальном, Мне кажется, Россия уже переходит к более предметным шагам, которые будут касаться дестабилизации внутри нашего государства. И она [РФ] тем самым будет продвигать те внутренний процессы деструктивные, которые, собственно говоря, отбрасывают Украину далеко назад.
Многие выдающиеся американские мыслители Хантингон, Фридман, Бжезинский прогнозировали конфликт на территории Украины. Вы также в какой-то степени предполагали конфликт как неизбежный. То что произошло в 2013-14 годах для Вас стало определенной неожиданностью, потому что за год до всех события Вы по сути ушли из активной политической деятельности?
Для меня неожиданностью это не стало, потому что я знал причины всех этих процессов внутр нашей страны – они больше связаны с событиями, которые касаются Сирии. Все, что происходило, планировалось на 2015 год на момент президентски выборов в Украине. Но было выгодно нашим партнерам, Соединенным Штатам, усилить конфликт именно сейчас, потому что вопросы отношений США и РФ к Сирии они стали достаточно конфликтами и это спровоцировало события у нас. Но, Вы знаете, ведь я работу Бжезинского прочитал еще в 1997 году. Там четко отражена стратегия. И Америка – та страна, которая формирует стратегии на 20-30 лет вперед. У них меняются президенты, но не меняется стратегия абсолютно. И в 2014 году, когда я принимал участие в президентских выборах, я большую часть кампании провел в Вашингтоне, Брюсселе, в Москве, в Риме. Для меня она была прежде всего информационной, потому что я понимал, что бороться за пост президента в тех условиях было абсурдно, на грани отсутствия здравого смысла. Я тогда, это можно увидеть в моих интервью на ведущих американски телеканалах говорил, что для нас благо для страны будет, если Россия и США равно удалятся, чтобы украинцы имели возможность самостоятельно ответить на все вызовы на те проблемы, которые существуют. Я тогда говорил, что политика Петра Порошенко она ведет страну не только к разжиганию войны на востоке, но и к тем всем проблемам, которые касаются и экономического развала, и снижения уровня дохода людей, и коррупции, и всего остального.
Такая есть восточная мудрость: «Худо быть пророком в собственном отечестве». Я бы хотел сказать, что все, что мне не удается говорить как эксперту, с прошествием времени определенного это все подтверждается в жизни. И я в свой адрес не слышал еще никаких комплиментов с точки зрения того, что сказали бы «да ты говорил, ты был прав, а мы тогда не послушали».
Если экстраполировать некоторые внешнеполитические аспекты на внутриполитическую ситуацию в Украине, анализировать последние события, почему кандидаты в президенты старались сознательно обходить тему урегулирования на Донбассе, и при этом только у Бойко была четкая стратегия касательно дальнейших действий?
Само количество кандидатов, участвующих в президентских выборах, в какой-то степени уже абсурд. Мы прекрасно понимаем, что у большинства из них вообще нет никакой позиции, никакого мнения. Многие их них были просто техническими кандидатами. Речь о другом, знаете, теме Донбасса она почему-то для политиков сегодня токсична, им невыгодно об этом говорить, хотя мне, человеку, который оттуда родом, который чувствует боль и страдания людей, который понимает, что это во многим искусственная война. Это война, которая навязана предметно для того, чтобы отводить внимание от существующих внутренних проблем, чтобы было легко прятать все те нарушения, злоупотребления, да и откровенное воровство, которое выгодно определенному политическому классу.
Никто не считает, что количество жертв уже исчисляется десятками тысяч, и нет даже попытки найти приемлемое решение, которое позволило бы хотя бы видеть перспективу какую-то, свет в конце тоннеля. Я изначально предлагал и говорил, что этот конфликт, если обратите внимание на минские соглашения, то там записано ровно все о чем выступали, говорили тогда на Донбассе еще весной 2014, правда там не было ни амнистии, ни обмена военнопленными, потому что еще не было военного конфликта. Те же вопросы, которые тогда звучали, если бы тогда власть могла на встречу, я уверен абсолютно, что не было бы никакой войны, не было бы этих жертв, не было бы этого насилия, не было бы колоссальных последствий, которые страна несет, этого бремени военных расходов, которые могли бы быть прежде всего использованы на благо и социальные потребности.
Насколько реальна инициатива Бойко по урегулированию конфликта?
Это инициатива, которая, собственно говоря, звучит в унисон основной позиции Кремля. Она правильная в какой-то степени, в какой-то степени ее надо корректировать. Но, что есть уже определенное мнение и определенная позиция – это уже хорошо. Достаточно влиятельные политик, который получил достаточно высокий процент голосов на выборах, он предлагает ту формулу, ту дорожную карту, которая позволит все-таки двигаться по пути решения этой проблемы.
Вы часто ездите на Донбасс, знаете настроения людей, какая ситуация на подконтрольной части и почему люди, по сути, проголосовали против Порошенко и против Зеленского?
Зеленский набрал там много голосов, но это, собственно говоря, лишь свидетельство того, что он четкую позицию свою не озвучивал. Каждый, кто в надежде голосовал за Зеленского, видел возможное отражение какого-то своего мнения с точки зрения решения этой проблемы. Понятно, что «партия войны» не могла иметь там никакой поддержки. Я Вам могу сказать, что Донбасс сегодня пронизан болью отчаяния, то есть люди не понимают, что с ними будет, на что им рассчитывать, какое решение будет их судьбы и будущего их детей. Донбасс оторван, он вырван из общего социального пространства. Там государство абсолютно не выполняет никакую функцию. И говорить о том, что вопросы реинтеграции в Украину будут поддержаны на 100 процентов – это иллюзия. Поэтому здесь, мне кажется, моя концепция более понятна и близка, потому что я это все ощущаю, переживаю и, знаете, болит душа. Мы должны в любом случае иметь площадку, которая не только замыкается в каком-то формате – нормандском или каком-то еще – мы должны…да, провести выборы в областной совет. Политические партии зарегистрированы согласно нашему законодательству.
Напомню, что областного совета нет. Формально еще старый 2012 года. Это мало кто в Украине даже знает.
Совершенно верно. И пусть они, избранные представители, по закону будут иметь возможность самостоятельно встречаться, обсуждать проблемы и шаг за шагом двигаться в общем направлении. Мы безусловно должны снять любую экономическую блокаду. Должны дать четкий сигнал людям, что их права, интересы будут защищены, их самобытность, культура. Ведь они просят немногое: они хотят просто иметь определенные гарантии, что государство их поддержит и будет защищать их интересы и права.
Поэтому если эта проблема еще на пять лет затянется, то мы пройдем точку невозврата. Это не только процессы деиндустриализации, колоссальных проблем гуманитарных, социальных, но мы не говорим об экологических последствиях – треть шахт Донбасса затоплены. Еще чуть-чуть и эти техногенные процессы будут нарастать. Мы понимаем, что там достаточно мощно работает пропаганда, и за пять лет выросла определенная часть поколения, которое впитало определенные негативные моменты. Я думаю, что здесь нам всем, если мы хотим сохранить страну, нужно найти в себе силы, мужество признать, что мы все допустили эту беду, которая разорвала нас и создает еще больше крайне негативных условий для нашего будущего. И Украина, осознавая, что мы не просто потеряли часть территории, мы потеряли собственных граждан: плательщиков налогов, человеческий ресурс, который для нас в первую очередь должен быть более дорог чем мысли о восстановлении границ и все остальное.
Сознательно не задаю вопрос о том, поддерживаете ли Вы парламентскую систему правления в Украине. Но вот конституционная реформа нужна? В каком формате?
Понимаете, ведь изначально в 1996 году мы приняли прекрасную конституцию. Она была лучшей в Европе по заключению Венецианской комиссии. Она нам открывала широкие перспективы и возможности. Но мы настолько оказались беспомощны с точки зрения формирования единой национальной политической культуры, формирования основ правового государства, что конституция стала инструментом сохранения власти. Каждый раз когда приближались президентские выборы, вносились какие-то изменения в Конституцию, чтобы следующий президент не обладал соответствующими полномочиями, более слабый не мог привлечь к ответственности предыдущую власть. Вместо того, чтобы конституция стала тем основным законом, который определяет не только права и свободы, но и формирует основные институции, которые должны автоматически работать согласно принятому законодательству, невзирая, кто в каком кабинете находится. Чтобы никто под себя не подстраивал судебную систему, искусственно не формировал парламент и т.д. Мне кажется, первая проблема нашей конституции она возникла как раз в начале 2000 годов, когда президент Кучма хотел получить для себя третий президентский срок, ну и потом уже теряя власть он отел ослабить своего приемника.
Надо честно признаться, что с момента принятия конституции прошло 23 года, а у нас еще 10 конституционных законов, которые остались еще не принятыми. 23 года страна живет, а еще не все положения конституции остались реализованными. Я помню, я вошел в комиссии по разработке большого государственного герба. Комиссия работала, это продолжалось и год и два, то у казака не такая папаха, то у него вместо ружья сабля, то «чобіток» не тот. Наши друзья с Западной Украины настаивали на том, что там должен быть обязательно лев, как символ Львова. И знаете чем закончилось? Лет семь шли споры, и закончилось только тем, что они просто сказали: «А мы не в состоянии утвердить большой государственный герб. Давайте вычеркнем его из конституции, а зачем он нам? У нас же есть маленький трезубец, вот он у нас будет и гербом». Неспособность договорится, вот жит амбиции они и стали причиной всех наших бед и несчастий. Этот раздари, неспособность слышать друг друга, это нежелание формировать единую политическую нацию с точки зрения ее разнообразия, индивидуальности, а подстраивать все под свои шаблоны – формировалась власть представителями запада страны, были одни шаблоны, формировалась представителями востока, были другие шаблоны. И вот маятник раскачивал страну, все 27 лет нашей независимости, чтобы потом это все пришло к серьезному, глубокому кризису политическому и к войне.
Если анализировать предстоящий второй тур, чего ждать? И что может происходить в ближайшие шесть месяцев до парламентских выборов?
Я семь лет назад ушел из политики, в 2012 году, когда еще все Януковичу пророчили второй президентский срок. Это был первый случай в Украине, когда я добровольно отказался от депутатского мандата. Почему? Потому что это не вписывалось в ситуацию, в мое представление, в мою позицию как политика и как гражданина. Порочная система, которую построил Янукович ведет к очень серьезному кризису для страны, и не только к последствиям, которые мы потом будем преодолевать еще годами, но и то, что в первую очередь пострадает тот регион, который фактически Януковича за руку привел сначала в премьеры, а потом и в президенты.
Поэтому здесь мне кажется, что перспектива выборов, я был бы счастлив и сказал, что это знак для страны, знак на 100-процентное будущее, если бы до первого тура кандидат в президенты Зеленский взял за руку кандидата в президенты Тимошенко, и они бы стали вместе и сказали: «Мы хотим заявить о своих общих позициях в отношении создания в будущем парламенте широкой коалиции. Мы берем ответственность на себя. Мы видим такую новую конституцию. Такая стратегия развития государства. Мы ликвидируем институт неприкосновенности, чтобы в парламент действительно приходили работать люди честные, преданные и ответственные. Мы сокращаем количество депутатов. Мы для себя формулируем такие принцами, по которым страна будет жить и развиваться. И мы за это вдвое несем ответственность, невзирая на то, кого вы изберете: Зеленского либо Тимошенко. Я думаю, что это было бы фундаментальное историческое событие, которое поменяло бы всю страну. Нельзя сегодня самостоятельно Тимошенко или самостоятельно Зеленому поднять вот этот тягач проблем, которые накопились в стране за 27 лет, и дать возможность людям ощутить позитивные изменения.
Я глубоко знаю предмет и разбираюсь, знаю состояние нашего платежного баланса, бюджета, знаю политиков, знаю их способности, знаю их возможности, вижу макроэкономические процессы, которые происходят в стране, риски, которые внешне могут сказаться на состоянии нашей экономики, знаю состоянии на Донбассе и состояние украинской армии.
Что тогда ждать в ближайшие шесть месяцев?
Я думаю, что как страна, которая имеет уже опыт третьего президентского тура, мы не получим 21 апреля окончательного решения касательно результатов президентских выборов. Процесс этот может перерасти в судебные формы. Не везде пройдет голосование, не на всех участках, потому что они фактически сегодня искусственно комплектованы членами комиссии, и это тоже является предметом серьезного риска на перспективу. Ну и потом саботаж. Деформация старой системы под воздействием большого желания Зеленского, например, у которого сегодня выше рейтинг, она не возможна, потому что будет слишком большое сопротивление и саботаж. Он сразу свяжется действующим парламентом, который не сможет распустить. Парламентские выборы будут уже проходить на фоне без разочарований, которые возникнут, потому что люди не получат быстрый результатов от избрания Зеленского президентом. И вот этот момент, который позволил бы стране, если бы опять же два политика – у Зеленского недостаточно политического веса, у Тимошенко высокий антирейтинг – могли дополнить друг друга, они могли бы четко сформулировать программу задач. Тем более у Тимошенко есть национальный курс, который, на мой взгляд, достаточно эффективен для государства. Здесь опять же будет потеряно время. Мы не решим проблему влияния определенных людей на политические процессы. Я имею ввиду олигархов, которые начнут уже каждый подстраивать удобную для себя систему влияния на политические процессы. Знаете, есть такое выражение: «С водой выплеснуть ребенка» [выражение используется как напоминание о том, что всегда есть опасность, критикуя что-либо и отбрасывая детали, потерять суть чего л.]. Выборы, к сожалению, именно это.
