Международный Валютный Фонд уже очень много лет работает в Украине. Он наблюдал за нашей экономикой, иногда выдавал кредиты, но программы кредитования им начатые всегда быстро заканчивались из-за разногласий с украинским правительством по тем или иным вопросам. Эта международная организация живет в Украине, пожалуй, с самого нашего рождения как независимого государства. Они нас знают как облупленных, потому что очень внимательно за всем в стране происходящим наблюдают. Есть, однако, один вопрос относительно их интересов, и насколько интересы эти сегодня совпадают с национальными приоритетами Украины.
Первым неприятным звоночком в вышеупомянутом вопросе для автора этих строк стала длинная тирада Михаила Николозовича Саакашвили на радио ЭРА-ФМ в ходе его интервью пару месяцев назад. Он сказал, что МВФ из страны надо гнать, слушать их не стоит и всякое сотрудничество прекратить немедленно, потому как пользы от них Украине никакой не предвидится. Он в свое время, будучи президентом Грузии, именно так с МВФ и поступил. Обвинить господина Саакашвили в том, что он не является прозападным политиком, вряд ли кто сможет. Он один из самых больших столпов прозападного курса Украины в Украине. МВФ, с другой стороны, является одним из главных столпов западной экономической мысли в мире. Как же так произошло, что два однонаправленных столпа вошли в такое серьезное противоречие друг с другом. Очевидно, господин Саакашвили – политик опытный, и потому первым решил сказать стране, что у нас здесь проблема.
Международный Валютный Фонд с такими проблемами сталкивался уже не единожды. Мы не первые недовольные тем, что происходит. МВФ прогнали из Аргентины, из Мексики, а их самая первая попытка работать в Восточной Европе – в Югославии – стала одной из причин крушения балканского государства. Зажав по требованию МВФ экономические гайки во второй половине 80-ых, югославское на то еще время правительство привело население, привыкшее жить хорошо, к социальному бунту, за которым последовал уже более страшный – национальный бунт. МВФ ведь организация, которая разбирается больше в финансах и экономике, политические же последствия являются более тонкой материей, к тому же обладающей местной спецификой. Вот эти политические последствия, обладающие местной спецификой, и являются ахиллесовой пятой МВФ, на которой организация так часто спотыкается. Именно об этом, вероятно, нас и решил предупредить господин Саакашвили, столкнувшись с Фондом несколько ранее.
Рецепты лечения заболевших экономик уже давно прописаны, а МВФ зачастую и есть тот доктор, которого вызывают больному.
Одной з главных целей Международного Валютного Фонда является поддержание стабильности и спокойствия на мировых финансовых рынках, дабы мировая экономика могла спокойно продолжать свой рост, принося человечеству все большее благосостояние. Однако время от времени какая-то из экономик подхватывает где-то болезнь, и появляется угроза распространения инфекции в целом регионе, а затем и во всем мире. Так произошло во второй половине 80-ых в Латинской Америке, в конце 90-ых – в Азии. Рецепты лечения заболевших экономик уже давно прописаны, а МВФ зачастую и есть тот доктор, которого вызывают больному. Но каждый раз инфекции эти новые, и потому часто доктор ошибается, тогда больному становится совсем плохо, и тут главной задачей доктора остается – предотвратить заражение других стран в регионе. Для того чтобы поддерживать стабильность на мировых финансовых рынках, необходимо стараться избегать суверенных дефолтов, особенно крупными государствами. Дефолт – отказ платить по долгам – может привести к серьезным сотрясениям, способным вызвать цепную реакцию. В наше время, когда финансовый инжиниринг достиг буквально космических высот, часто не совсем даже понятно: у кого на руках находятся украинские, к примеру, облигации и на балансе какого международного банка может появиться брешь от украинского, к примеру, дефолта. Может это крупный американский банк, для которого удар в несколько миллиардов не так уж и велик, а может это висящий на грани банкротства итальянский банк второго эшелона, для которого такой удар окажется смертельным. И если этот итальянский банк рухнет, да еще и в плохой на бирже день, то где гарантия, что это не повлечет крушение всей итальянской биржи, что уже совсем не игрушки. Вот здесь на страже финансового мира и стоит МВФ, купируя угрозы глобальному финансовому рынку, который в наш век космических финансов может рухнуть буквально за день, если кто-то неудачно финансово чихнул – даже в такой далекой стране, как Украина.
Правильно или не правильно – значения не имеет, по условиям договора право голоса у нас в собственной стране больше уже нет.
Рецепт лечения у Фонда для всех больных один и тот же. Необходимо сократить дефицит государственного бюджета и выровнять торговый баланс, чтобы экспорт равнялся импорту, дабы не создавать дополнительного давления на национальную валюту. На практике это означает сокращение государственных расходов, увеличение налогов, ослабление национальной валюты. После чего начинается резкое падение уровня жизни в стране. В результате у народа сильно уменьшается покупательная способность, что в свою очередь приводит к падению экономики, так как начинает сокращаться внутреннее потребление – основной компонент национальной экономики. Взамен МВФ предлагает кредитовать страну, ставшую клиентом Фонда, да к тому же под низкие проценты. Никто больше страны, оказавшиеся в беде, кредитовать не будет, и потому МВФ становится заемщиком-спасителем, который вправе требовать выполнения всех своих условий. Еще проще. Нам дают деньги в долг, а мы делаем за это то, что нам скажут. Правильно или неправильно – значения не имеет, по условиям договора права голоса у нас в собственной стране больше уже нет. С ними, конечно, можно спорить, но пока у нашего правительства все споры с МВФ заканчиваются победой Фонда.
А вот еще одна интересная деталь. Некоторое время министром финансов Украины была Наталья Яресько. Ее постоянно называли одним из самых больших реформаторов в правительстве, но единственной реформой, которую ей удалось воплотить в жизнь, оказалась договоренность с кредиторами страны, которая проходила под управлением МВФ. Кстати, вскоре после этого она оставила министерский пост и где находится сейчас неизвестно – ни политикой, ни государственными реформами она больше не занимается, хотя в стране сегодня каждый опытный реформатор на вес золота. Посмею предположить, что достижение договоренности с внешними кредиторами и было главной целью МВФ на Украине, дабы сохранить спокойствие на мировых финансовых рынках. После этого кредитование Украины фондом приостановилось.
Cредняя стоимость обслуживания долга в США составляет 2,2% в год.
А каковы же национальные интересы Украины в деле внешнего долга страны и насколько нам нужно кредитование МВФ, а также стоят ли их заимствования тех экономических жертв, на которые мы пошли? По состоянию на 31 марта 2016 года совокупный государственный и гарантированный долг Украины составлял 1 710 381 000 000 гривен. Это один триллион семьсот десять миллионов гривен. Из них один триллион сто пятьдесят семь миллионов гривен (1 156 960 000 000) внешнего долга и пятьсот пятьдесят три миллиарда гривен (553 000 000 000) внутреннего долга. Если пользоваться для дискуссии долларами, то цифры становятся более понятными. Наш совокупный долг при курсе в 25 гривен за 1 доллар составляет 68 миллиардов долларов, из которых 46 миллиардов – это наш внешний долг. Соотношение долга к ВВП – главный финансовый индикатор – у нас не очень хороший, но большинство стран Евросоюза имеют такие же показатели или хуже, часто много хуже. Реальными проблемами с нашим долгом являются другие факторы. В отличие от европейцев нам приходится платить по долгам совсем другие – бешеные проценты. Когда 10%, если речь идет об облигациях в долларах, а когда 20% – если речь идет об облигациях внутреннего долга, деноминированных в гривнах. Это в 5, 6 и более раз превышает то, что платят «цивилизованные» страны. К примеру, средняя стоимость обслуживания долга в США составляет 2,2% в год. Но это еще не все. Более двух третей нашего долга деноминирована в валюте, и каждый раз, когда падает курс гривны, наша финансовая боль по обслуживанию долга становится уже совсем невыносимой. Будь гривна по 8 за доллар, долги бы такой опасности для нас не представляли.
Надо только научиться отстаивать свои национальные интересы.
В бюджете 2016 года на обслуживание долгов заложена цифра в 99 миллиардов гривен – это при том, что все доходы нашего бюджета составят 595 миллиардов (если сможем их собрать). Это почти 17% нашего бюджета, третья после социального блока и обороны статья расходов. Дефицит бюджета Украины составляет 72 миллиарда гривен – именно он давит на курс гривны, приводит к инфляции, калечит экономику, в общем, не дает нам жить. Посмею изложить крамольную мысль – если бы мы тогда не смогли договориться с кредиторами и объявили бы дефолт, то, скорее всего, у нас сегодня не было бы дефицита государственного бюджета. Продолжу крамольную мысль – в этом случае давление на гривну было бы совсем иным, его бы, возможно, вообще не стало. Тогда жизнь наша проходила бы при другом обменном курсе, инфляция также имела бы совсем другое исчисление, а экономическая ситуация в стране, вероятно, отличалась бы от сегодняшней. С финансовой точки зрения дефолт, на тот момент времени, имел очень даже законное право на жизнь. Другими словами, если бы решение этого вопроса оказалось в руках профессиональных финансистов, озабоченных национальными интересами Украины, то такой вариант выхода из сложившегося положения явно бы был одним из двух самых лучших вариантов. Но с самого начала переговоров СМИ начали пугать украинский народ тем, что с нами будет, если в стране произойдет дефолт. Правда, несколько позднее иные грамотные и патриотично настроенные финансисты все же смогли прорваться в эфир со словами о том, что дефолт просто является финансовым инструментом, таким же как и «финансовая стрижка», о которой ведет переговоры с кредиторами госпожа Яресько.
Очевидно, мы будем жить с МВФ еще очень долго. Так исторически уже вышло. Надо только научиться отстаивать свои национальные интересы. Ничего постыдного в этом нет. Так делают в Европе все, и мы должны перенимать европейские ценности, особенно те, которые самые в Европе главные.
