Сэмюэл Хантингтон: Исторически мы всегда противодействовали возможному господству любой отдельно взятой державы – европейской или восточноазиатской. На протяжении XX столетия мы выиграли две мировые и одну холодную войну, дабы не дозволить никакой отдельно взятой стране господствовать в Европе и Восточной Азии. Ныне возникает жгучий вопрос: готовы ли мы противостоять Китаю?
Ведущий: Ричард Бернстайн (Richard Bernstein), давший добрый отзыв о вашей книге в «Нью-Йорк Таймс» (New York Times) тоже выпустил в соавторстве с г-ном Монро (Monroe) книгу, озаглавленную «Грядущая война с Китаем» (The Coming War with China)…
Сэмюэл Хантингтон: Не думаю, что война с Китаем грядет неминуемо. Однако думаю, что Китай заставляет Соединенные Штаты очень крепко призадуматься. Книга, как вы, должно быть, заметили, весьма напориста – если только я не ложно истолковал прочитанное. Исламская цивилизация…
Ведущий: Бытующая и на Среднем Востоке, и в бассейне Эгейского моря…
Сэмюэл Хантингтон: Да, да…
Ведущий: Способна ли она привести к столкновению, остаться в стороне от которого Соединенные Штаты просто не сумеют?
Сэмюэл Хантингтон: Не думаю, что столкновение может оказаться особо крупным. Одна из отличительных черт нынешней исламской цивилизации заключается в том, что не существует единственного, стержневого, господствующего исламского государства. Ислам чрезвычайно раздроблен, мусульмане дерутся друг с другом, то и дело воюют чуть ли не со всеми своими соседями, а еще…
Ведущий: Не подрывает ли это ваше собственную теорию?
Сэмюэл Хантингтон: Какую?
Ведущий: Касаемо конфликта внутри самого исламского сообщества.
Сэмюэл Хантингтон: Напротив, подкрепляет ее. Поглядите на политическое развитие цивилизаций. Этим вопросом занимались десятки ученых – и выстроили модель, заставляющую полагать: цивилизации развиваются по фазам: сперва государства сражаются, потом наступают смутные времена, а после приходит пора «вселенской» державы в рамках данной цивилизации. Указанный процесс может повторяться. В рамках ислама уже существовала «вселенская» держава – ею была Оттоманская Империя, ныне исчезнувшая. И теперь вернулась фаза межгосударственных сражений.
Ведущий: Читатели утверждают: вы издали вызывающую книгу. Впрочем, со всем, написанным в ней, соглашаются – и говорят: «Важная работа, заставляющая задуматься о том, как изменяются очертания мира». А ведь и впрямь изменяются – вы знаете об этом лучше моего. По этому поводу размышляют очень многие – особенно в академических кругах.
Поскольку тема чрезвычайно обширна, многие намекают на то, что кое-где вам приходилось буквально втискивать имеющиеся факты в рамки вашей теории. Говорят, например, что в исламском мире существует немало государств, не имеющих меж собой ничего общего.
Сэмюэл Хантингтон: Для начала, ислам, как я уже пояснял, чрезвычайно раздроблен и разрознен. В нем бытуют различные суб-цивилизации – арабская, малайская, турецкая и др. И все они борются за право зваться исламскими предводителями. Здесь-то и действует одна из тех сил, которые нарушают сегодняшнее всемирное равновесие.
Вы упоминали ранее, что Иран и Саудовская Аравия снабжали оружием боснийских мусульман и оказывали им поддержку – причем, даже соперничали меж собою: кто больше и лучше? – поскольку стремились, поскольку старались выбиться в исламские предводители. А две указанные страны – Иран и Саудовская Аравия – содействовали многим иным мусульманским сообществам, сражавшимся с «неверными».
Ведущий: Среди прочего, вы пишете: Соединенным Штатам не следует заниматься вопросами человеческих прав как составной частью своей торговой политики по отношению к Китаю. И вот, кстати, электронная записка от некоего Лаймэна: «Пускай Соединенные Штаты не суют носа не в свои дела, касающиеся только других народов».
Сэмюэл Хантингтон: Считаю, что Соединенные Штаты должны по мере сил распространять наши понятия и добродетели – включая демократию и права человека. Думается, следует признать: наличествует огромное сопротивление, во многих краях возникают препоны – препоны и культурного и экономического свойства.
За истекшие двадцать лет почти сорок стран перешли от различных видов авторитарного правления к разнообразным видам правления демократического. По большей части, указанные страны либо с готовностью принимают западную культуру, либо испытывают ее сильнейшее влияние. Нет, я не требую, чтобы все страны перекраивали себя на западный образец и делались демократическими. Это не обязательно – скажем, впечатляющими примерами служат Индия и Япония. В некоторых незападных культурах, в исламских государствах и странах культуры смешанной также имеются примеры – дело обычное. А если есть огромное сопротивление западным добродетелям – правам человека и демократии, – это объясняется совершенно иными обычаями и культурными корнями.
Ведущий: Стало быть, вы говорите американцам и западным европейцам: «Очнитесь! Ваше время истекло, и влияние Запада в грядущем станет лишь идти на убыль». Верно?
Сэмюэл Хантингтон: Влияние Запада уже довольно давно идет на убыль, и станет еще больше убывать в дальнейшем – ибо другие народы осовремениваются, развиваются, обретают экономический достаток и могущество – в том числе, военное, – а там придет и политическое влияние. Это всего заметнее на землях Восточной Азии.
В минувшем году в Бангкоке состоялась примечательная встреча государственных руководителей из Восточной Азии и Западной Европы. И Мохаммед Махатхир, премьер-министр Малайзии, объявил Гельмуту Колю, Жаку Шираку, Джону Мэйджору и прочим – цитирую: «Европейские добродетели суть европейские добродетели, но азиатские добродетели – добродетели всемирные».
Это называется бить противника его же оружием – ибо Запад любит провозглашать именно свои добродетели всемирными.
Ведущий: Вы издали книгу интересную и вызывающую. Сэмюэл Хантингтон (Samuel Huntington). «Столкновение цивилизаций, или Изменяемый миропорядок» (The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order). Благодарю за участие в передаче.
Сэмюэл Хантингтон: Благодарю вас.
Ведущий: Об этой книге ведутся разговоры повсюду. Сэмюэл Хантингтон, профессор Гарвардского университета. «Столкновение цивилизаций, или Изменяемый миропорядок».
