Придет ли с концом истории также и конец событиям? Фрэнсис Фукуяма полагает: вполне возможно.
В книге «Конец истории и последний человек» (The End of History and the Last Man 1991) он утверждал: окончание холодной войны доказало, что капитализм и либеральная демократия имеют больше хороших сторон и меньше недостатков, чем любая иная разновидность правления. Фукуяма считал: как только их триумф признáют повсеместно – идеологические столкновения прекратятся, и наступит период всеобщего мира.
Для Фукуямы это означает «конец истории». По-прежнему останутся «события» – возможно, даже раздоры и войны, – однако ничто больше не изменится коренным образом. И Фукуяма назвал гражданина, обитающего в этом послереволюционном мире, «последним человеком».
Главный довод Фукуямы легче понять, если три его основные идеи применить к истории человека и авиации. История – согласно Фукуяме – есть эволюционный процесс, посредством коего людское общество раз за разом очищается по мере движения от объективно худшего к объективно лучшему – где понятие «лучшего», по мнению Фукуямы, тесно связывается с понятием «свободы».
Сходным образом, человек изобретал все новые и новые воздухоплавательные устройства, покуда его труды не завершились появлением наиболее совершенного летательного аппарата – аэроплана. Это средство перемещения в пространстве и доныне подвергается непрерывному совершенствованию. Однако, говорит автор, едва ли в грядущем появится некий вполне отличный от нынешнего, намного его превосходящий способ воздушного путешествия.
Точно так же смотрит Фукуяма и на либеральную демократию.
Вторая мысль Фукуямы гласит, что движущей силой исторического развития выступает либерально-демократическое государство. Только либерально-демократическое общество поощряет гражданина бороться за улучшения и добиваться признания. Как свидетельствует история, прочие системы, подобные марксизму, оказались неспособны к этому.
Весьма похожим образом у аэроплана – самолета – имелся некогда соперник: дирижабль. Подобно тому, как иные общественные уклады соперничали с капитализмом и либеральной демократией, так и дирижабль боролся с аэропланом за небесное первенство и господство. Было время, в начале XX столетия, когда предпочтение отдавали дирижаблю. Например, пассажирский «Цеппелин» был и удобнее при долгих перелетах, и долговечнее – но потом выявились очевидные недостатки его.
И тут мы переходим к третьей мысли, высказанной Фукуямой: историческая эволюция конечна, рано или поздно появится «последний человек» – торжествующий гражданин, для которого история сведется к повести о том, как общество двигалось от меньшей свободы к большей, к тому, чтобы превратиться в либеральную демократию.
В этом смысле, «последний человек» Фукуямы подобен пассажиру современного авиалайнера. Он путешествует в самолете, который – хотя его продолжают непрерывно улучшать и совершенствовать во имя большего удобства и большей скорости – сохраняет основные конструктивные черты аэроплана: фюзеляж, двигатели, крылья.
Американский политолог, политический экономист и писатель, Фрэнсис Фукуяма остается всемирно признанным мыслителем. Его книгами увлекаются и политики, и широкая читающая публика.
