Сумеет ли следующий президент «запустить» экономику «с полуоборота»?
Ларри Саммерс: Едва ли мы увидим значительное хозяйственное ускорение и рост. Полагаю, вероятным, что под конец 2017 года – примерно через 21 месяц, если считать с текущего дня, – все виды нынешнего экономического риска уже уменьшатся… Но буду весьма удивлен, если экономический рост ускорится сколько-нибудь заметно.
Мы уже семь лет восстанавливаем свою экономику, но за семь лет еще нельзя приметить значительного ускорения или роста. Думаю, коль скоро мы примемся действовать разумно – расширим государственные капиталовложения, укрепим образование, проведем налоговую либо иммиграционную реформу, – коль скоро примемся действовать разумно, то наступят положительные перемены. Со временем перемены углубятся и упрочатся, но желаемый итог лишь тогда хорош, когда количественно измеряется не единичными процентными пунктами, а десятками процентных пунктов.
Что бы вы посоветовали Федеральному резерву (ФР), и что скажете о процентных ставках?
Ларри Саммерс: Важнее всего в каждую отдельную минуту делать именно то, что вы считаете правильным. И если даже грядут выборы, не дозволяйте этому факту влиять на ваши расчеты никоим образом.
А кстати, давайте оглянемся назад и прикинем: чаще или реже поднимает ФР процентные ставки во второй половине каждого четвертого года? Нет, опираясь на статистику, приходим к выводу: не имеется ни малейших оснований говорить, будто ФР вообще замечает очередные президентские выборы, – хотя неугомонные рыночные краснобаи стремятся уверить нас в обратном.
(Обращаясь к собеседнику). Видите ли, Дэвид, сказанное мною ранее о политике Федерального резерва, о его зависимости от наличествующих данных, справедливо. Всего больше он зависит от важнейших данных – о текущей инфляции, о предполагаемом ее усилении либо спаде. И ежели вы не увидите – покуда вы не увидите, что экономическое развитие ускоряется до точки, в которой инфляция, вне сомнения, превысит уровень двух процентов и двинется дальше, вам следует быть крайне осторожным, «завинчивая гайки».
Я поддерживаю политику, зависящую от наличествующих данных, и считаю: рынок рассудил, что развитие инфляции стало менее вероятным. Еще рынок рассудил: навряд ли теперь финансисты примутся «завинчивать гайки» в области кредитно-денежной. По-видимому, рынок рассуждает верно, и верно было бы проводить политику, рынком ожидаемую. Но за данными нужно следить ежемесячно и ежеквартально. Будьте крайне осторожны, делая уверенные и определенные прогнозы касаемо направлений, в которых двинется политика, ибо главная цель политики – своевременно реагировать на события общественной жизни, способствовать экономической устойчивости и держать экономику под контролем. А политика не в силах сколько-нибудь точно предсказывать, куда именно движется экономика, – и, стало быть, вы не в силах предсказывать, куда именно двинется политика, или куда ей следовало бы двигаться.
Как деловым людям сотрудничать с правительством успешнее?
Ларри Саммерс: Людям преуспевающим свойственны две характерные черты, и неудачникам тоже свойственны две характерные черты.
Во-первых, люди, преуспевающие приходят к правительственным представителям и говорят не только о том, чего нужно им самим, но и о том, чего от них самих нужно правительству, о том, как их компания могла бы помочь Америке.
А множество неудачников забывают полюбопытствовать: как же наша компания могла бы помочь Америке?
И, во-вторых, люди, преуспевающие точно знают, о чем поведут речь, – или приводят с собою других людей, в точности ведающих, о чем вести речь. И люди, преуспевающие вовек не заявят: «Я в своем деле собаку съел, а вы о нем понятия не имеете. Если я что-то говорю, то за свои слова отвечаю». Подобные заявления отнюдь не помогают убедить собеседника в вашей правоте.
Неудачники всецело поглощены интересами своей компании, а вот интересами национальными пренебрегают. Люди подобного склада не обременяют себя попытками разобраться в трудностях, с которыми сталкиваются создатели политики – Боб это подчеркивал особо, – и считают, что наличие собственного суждения само по себе служит неопровержимым свидетельством правоты оного суждения. А столь простодушная прямота оказывает на собеседника весьма нежелательное действие – даже когда упомянутое суждение вполне справедливо.
Что в нынешней мировой экономике всего значительнее?
Ларри Саммерс: М-м-м… Всего значительнее окажется событие, которое произойдет – если оно произойдет – в экономической и финансовой области в ближайшие три года и будет вспоминаться сорок лет спустя как из ряда вон выходящее…
Я не утверждаю, будто оно всенепременно произойдет, – но если произойдет, возможны два наиболее вероятных варианта. Нечто значительное может приключиться в Китае – и, учитывая нынешние масштабы китайской экономики, повлечь за собою разветвленные всемирные последствия.
Должен добавить – и вот уж никогда не думал, что скажу это: с нашей точки зрения, политический риск, влекущий за собой экономический риск – причем, громадный экономический риск! – числился неизменным спутником развивающихся, юных рынков. А сегодня, кажется, следует говорить о нем уже применительно к Соединенным Штатам…
Мы рискуем: отъявленный популизм, потворство народным требованиям, берет в США верх и начисто подрывает общественную устойчивость. Разве это не риск? Не думаю, что громадный риск – но, безусловно, риск. Рынки еще не удосужились оценить его, а посему, хотя формально этот риск и не соответствует определению, вами данному, возможные последствия – назовем их «накоплением курдючного жира» – будут неблаготворны.
Итак, два наиболее вероятных варианта: Китай – и политический риск, наличествующий в Соединенных Штатах.
Какими личными достижениями вы гордитесь больше всего?
Ларри Саммерс: Двумя – из тех, что могу припомнить. Очень горжусь тем, что долгие годы имел честь обучать студентов и получал возможность работать бок о бок с достойными людьми, занимая различные должности. Горжусь тем, что делился с ними своим опытом – и что опыт мой получил у этих людей дальнейшее развитие и употребление. А еще горжусь тем, что, по крайности, старался – как заметил Боб – дать серьезным аналитикам пищу для раздумий и работы, выступая в качестве некоей движущей политической силы.
Став руководителем Национального экономического совета (НЭС; англ. NEC), я в первый же день объявил собранию штатных сотрудников: «Убежден, мы станем давать рекомендации далеко не всегда верные. Это мы будем исправлять по мере надобности. Но даже давая рекомендации верные, можно увидеть, что они едва ли применимы…»
Не учитывай мы всевозможных важнейших вопросов, что возникали в спорах по поводу рекомендуемой нами политики, – мы потерпели бы великий крах. Не скажу, будто мы – и Казначейство, и НЭС – неизменно оказывались правы на сто процентов, но горжусь, думая, как мы обнаруживали, определяли и анализировали возникавшие вопросы – и тем способствовали принятию правильных политических решений. Думаю, итоги нашей работы – и при Клинтоне, и при Обаме – таковы, что оба президента могли быть ими довольны.
