Органическое сельское хозяйство и практикующие его новые компании преображают китайский загородный ландшафт. Целые десятилетия повального бегства крестьян в города остались позади.
Китайскую сельскую местность можно описать кратко: слишком мало пахотных земель и слишком много приусадебных участков, обрабатываемых слишком большим числом слишком пожилых крестьян. А почва почти везде отравлена.
Бóльшая часть возделываемых земель (четыре пятых) — разбита на мелкие (менее 3,3 га) владения, среди которых преобладают и вовсе крошечные — площадью меньше футбольного поля. На таких лоскутках деревенские труженики выращивают, главным образом, зерновые — рис и пшеницу. Но эти участки насквозь пропитаны химикатами, использование которых поощряется и даже субсидируется правительством, жаждущим повысить урожайность и битком набить государственные элеваторы.
Недавно возникшая и расцветающая в Китае зажиточная буржуазия требует кулинарного разнообразия — мяса, овощей, плодов. Чтобы утолить ее растущие аппетиты, Китаю нужны более крупные фермы, более умелые работники, более чистые земли. Но тут правительству следует крепко подумать: если малые земельные наделы станут сливаться воедино, миллионы крестьян будут вынуждены искать себе другое занятие.
Ху Бинь-чуань, сотрудник Института сельскохозяйственного развития при Китайской Академии общественных наук (Пекин), говорит: «Если они [крестьяне] себе не найдут работы в городах, может начаться смута. Какое-то время современному фермерскому и привычному мелкому земледелию и скотоводству придется сосуществовать бок о бок».
Китай делает шаги к тому, чтобы средние размеры крестьянского земельного надела увеличились. Владеть своими участками китайские крестьяне не вправе, землю им отводит местный «колхоз» — как правило, внаем, сроком на несколько десятков лет. В декабре правительство разрешило колхозам сливать земельные участки воедино и за ежегодную плату сдавать их в аренду сельскохозяйственным компаниям.
Китайцы не стремятся создавать «сверхфермы», как в США, Канаде или Австралии. Их цель гораздо скромнее: объединять мелкие земельные наделы — и получать поля, достаточно обширные для обработки с помощью современной сельскохозяйственной техники. Китайское правительство уже определило и размер такого семейного участка: от 7 до 13 гектаров.
Перед новым поколением сельскохозяйственных предпринимателей, арендующих пахотные земли, стоит заманчивая задача — извлекать выгоду из растущего спроса на разнообразные экологически чистые продукты.
«Многие богатеют и хотят покупать чистую, безопасную пищу, — говорит сорокадвухлетний Ли Цзяо-юнь, выпускник радиофизического факультета Чжэцзянского университета, решивший, что выгоднее разводить кур, если богатым людям так важно качество приобретаемого мяса.
Десять лет назад Ли арендовал примерно 7 га земли, на которой поначалу выращивал хохлаток для семейного и дружеского стола. Но его куры тут же прославились и пошли нарасхват — и Ли стал обладателем 666 гектаров загородной земли, где куры бродят на приволье и дожидаются, пока их доставят покупателю. А покупатели появились даже в Ханчжоу, за 100 км от фермы Ли. И это при том, что курятина «от Ли» стóит вчетверо дороже продаваемой в супермаркетах!
Безвредность пищевых продуктов очень заботит богатых китайцев, а следовательно, и сельскохозяйственных предпринимателей, стремящихся преуспеть. Первое за всю историю государства экологическое исследование, проведенное в 2010 году, обнаружило, что главным источником веществ, загрязняющих природную среду, является отнюдь не промышленность, а сельское хозяйство.
Китайский потребитель перепуган скандалами вокруг непригодных продуктов питания, постоянно вспыхивающими уже десять лет подряд. Многие богатые люди отдают предпочтение пище либо привозной, либо производимой надежными поставщиками — крестьянами, использующими лишь естественные удобрения. Кроме того, обеспеченные люди стремятся круглый год иметь на своем столе изысканную заморскую еду, свежие овощи и фрукты.
Это принял к сведению сорокадевятилетний Чен Чжан-минь, бывший работник автомобильного завода в провинции Шэньси. Чен и его жена арендовали полгектара земли, дабы выращивать клубнику в теплицах. Супруги применяют импортные удобрения, а посадку производят в августе месяце. И клубника поспевает к зиме.
«Пестицидами не пользуемся, — говорит Чен, — оттого-то люди и любят нашу клубнику».
Накануне Китайского Нового года (лунного), наступившего в феврале месяце, он продавал ее примерно по 10 долларов за килограмм — причем местные покупатели собирали ягоды собственными руками.
Частная инициатива такого рода помогает улучшать нынешнее нелегкое положение с пищевыми продуктами. Она, вероятно, снизит и потребность в импорте. Однако для успешного земледелия и скотоводства Китаю требуются гораздо бóльшие фермерские хозяйства, способные наилучшим образом использовать ограниченные пахотные площади.
Это нелегко. Во-первых, тревожит грядущая крестьянская безработица; во-вторых, китайские пахотные земли далеко не однородны. На клочках тощей земли в предгорьях Гуанси и Юньнани (юг и восток) можно лишь выращивать рис. Между тем, в Северо-Восточном Китае (Дунбэе) имеется настоящий чернозем, дающий высокие урожаи пшеницы. Северные области бедны источниками воды, а вдобавок тамошнюю почву загрязняют промышленные (особенно горнодобывающие) предприятия.
Изрядную часть плодородных пойменных равнин, простирающихся вдоль побережья, сделали непригодными к использованию долгие годы городского строительства.
Пытаясь поправить положение, правительство перебрасывает воду с юга на север, создавая обширные сети каналов и плотин. Урбанизация ограничивается. Поощряется создание обширных образцовых ферм, где испытываются новые технологии, новые методы земледелия и скотоводства.
Одна из таких ферм находится в Яньтае (Провинция Шаньдун), на полуострове, далеко выдающемся в Желтое море и славящемся отличными виноградниками. Ферма принадлежит сельскохозяйственной компании «Пэнлай Хешень». По китайским понятиям, она огромна. Компания взяла в аренду 70 000 га земли, на которой трудятся 400 человек. Есть у компании свое пищеперерабатывающее предприятие, есть и конный завод, а ее виноделы ежегодно поставляют на продажу 80 000 бутылок отличного напитка.
Помимо этого, «Пэнлай Хешень» выращивает яблоки, вишни, клубнику, огурцы и помидоры, используя системы автоматического орошения. Разводятся козы и свиньи местной породы — причем им не скармливают ни антибиотиков, ни гормонов. Компания создала семеноводческое хозяйство. В ее угодьях имеется десять обширных рыбных прудов, и пасется одомашненное стадо пятнистых оленей.
Этот образцово-показательный проект — одна из трех обширных ферм, применяющих исключительно органические удобрения. Все три финансируются китайским Банком сельскохозяйственного развития, от которого, как сообщил Ма Сю-цин, директор «Пэнлай Хешень», уже получено 500 000 долларов.
«На других фермах занимаются чем-нибудь одним, а мы — самыми разными вещами одновременно, — говорит Ма. — Мы и земледельцы, и лесоводы, и скотоводы, и поставщики рыбы. А экологически чистая продукция привлекает к нам потребителей отовсюду. Мы служим примером для других».
Первостепенное внимание уделяет «Пэнлай Хешень» производству органических удобрений.
Компания стремится привлекать на свою ферму как можно больше частных предпринимателей. А по всему Китаю, как 20 апреля сообщил Ку Дон-ю, заместитель министра сельского хозяйства, уже больше трети мелких крестьянских хозяйств с готовностью отдают свои наделы в аренду крупным компаниям.
Что касается западных и центральных провинций, подобная готовность объяснима: она порождена соображениями не столько сельскохозяйственными, сколько демографическими. Три десятилетия крестьяне помоложе тянулись из деревень в города, ища себе лучшей жизни. Земельные наделы продолжают обрабатывать преимущественно люди пожилые и старые. А их дети и внуки зачастую не желают возвращаться домой и помогать в работе.
Исследование, проведенное в 2015 году в провинции Цзянсу, выявило, что средний возраст нынешнего китайского крестьянина составляет 57 лет. И если предприниматели не поспешат вмешаться и взять сельскохозяйственное производство на себя, Китай утратит еще немало пахотных земель, потому что те остаются заброшенными.
«Многие сельчане разбежались по городам, — говорят в Институте сельского благоустройства. — Оставшимся дома старикам и детям настоящее земледелие не по силам. Деревни пустеют…»
По материалам зарубежной печати
