Старая песня на новый лад
«Джихад» буквально значит «настойчивость, прилежание, усердие, усилие, упорство». Мусульмане искони обозначают словом «джихад» в первую очередь борьбу со своими пороками либо греховными помыслами, а уж потом «священную войну», ведущуюся против «неверных», – однако в европейских языках «воинственное» значение укоренилось, кажется, как единственное.
Организация бойцов джихада, именовавшаяся «Джебхат ан-Нусра», объявила 28 июля о том, что разрывает всякие связи с Аль-Каидой и становится новым сирийским движением: «Джебхат Фатах аш-Шам» – или, в переводе, «Фронт покорителей Леванта». Сообщается, будто главари Аль-Каиды не осудили, а одобрили этот нежданный и вызывающий ход.
Сменив название, организация впервые разгласила настоящее имя своего вожака. Выступление предводителя Джебхат ан-Нусры, известного ранее только под псевдонимом Абу-Мохаммед аль-Джулани (теперь выяснилось, что зовут его Ахмедом-Гуссейном аш-Шара) было записано и одновременно транслировалось оппозиционной сирийской телекомпанией «Восточные новости» (Orient News) и Аль-Джазирой. Аш-Шара (далее давайте именовать его по-прежнему, привычно: Джулани) представил раскол как попытку «создать однородное мусульманское войско», слить воедино разнообразные революционные фракции, действующие в Сирии. Это, согласно его словам, даст возможность еще лучше защищать мусульманскую веру и образ жизни от вражеских происков и нападений. Джебхат Фатах аш-Шам выступает, якобы, движением, стремящимся «опекать» народ и «служить» народу, а не помыкать им и пригнетать его.
Близость к Аль-Каиде, видимо, сделалась чересчур опасна для сирийских народных заступников: международное сообщество, как заявил Джулани, уделяло Джебхат ан-Нусре и ее действиям все больше нежелательного внимания. Посему, все террористические акты и «операции, намечавшиеся ранее Джебхат ан-Нусрой, полностью отменяются».
Похоже, главный соперник Исламского государства и впрямь порвал с Аль-Каидой, – однако не будьте простодушно доверчивы: ни малейших оснований уповать на то, что Джебхат ан-Нусра, сменившая вывеску и ныне зовущаяся Джебхат Фатах аш-Шамом, станет умереннее в деле «священной войны с неверными», нет и не предвидится.
Адольф Гитлер изрек однажды слова поистине исторические: «Солдаты, я освобождаю вас от химеры, именуемой совестью». Противник отозвался едва ли менее выразительно: «Отребью человечества // Сколотим крепкий гроб» (Лебедев-Кумач), «Сколько раз увидишь его, // Столько раз его и убей» (К. Симонов). Трудно сказать, ведали ли германский фюрер и советский поэт-песенник Лебедев-Кумач о природе джихада (Константин Симонов, культурнейший человек, ведал наверняка) или не имели о ней понятия, однако суть «священной войны с неверными» определяется приведенными цитатами исчерпывающе полно. В джихаде испокон веку позволено всё, «проклятых псов» разрешается уничтожать любыми способами, разрешается творить любые злодеяния, нарушать любые клятвы.
Властелин Пенджикента, что в нынешнем Таджикистане, умный и благородный огнепоклонник-зороастриец Диваштич (Деваштич, Дивашти), вел в 722 году безнадежную войну против хорасанского эмира, который клятвенно пообещал сохранить покорившимся согдам жизнь. Диваштич поверил этим посулам, велел своему войску сложить оружие – и арабы немедля распяли пленного повелителя, прибили его к стене, – ибо нарушить слово, данное неверному, для воинствующих мусульман было скорее доблестью, нежели низостью. После этого захватчики взялись уничтожать народ и культуру Согдианы поистине варварски. Подобные исторические примеры изобилуют, но здесь, пожалуй, довольно и одного – типичного. А нынешние методы «священной войны» остаются всё теми же, неизменными. Они, увы, общеизвестны – и столь же достопохвальны с точки зрения бойца, участвующего в джихаде.
Прежняя Джебхат ан-Нусра, европейцам и американцам известная также как Фронт ан-Нусра, остается ничуть не менее опасна для человечества, нежели была прежде. Разрыв с Аль-Каидой лишь идет на пользу джихаду. Сирийская революция обретет новые силы, магометанское единство укрепится, а «супостатам ислама» – ближним и дальним – придется еще хуже. Тут уж Фронт ан-Нусра (ныне Джебхат Фатах аш-Шам) явил гораздо бóльшую смекалку, чем Исламское государство, не только орудующее врозь со всеми прочими вооруженными исламскими фракциями, но и яростно с ними соперничающее.
Новое название избрать несложно, и от былых друзей-приятелей отвернуться нетрудно. Труднее переменить свою природу. Организация Джулани остается всё той же – по самой сути своей, – и Аль-Каиде не приходится оплакивать понесенную утрату. Джебхат Фатах аш-Шам просто-напросто начинает вести джихад по-новому, используя куда более действенные способы, отдавая предпочтение борьбе совместными силами, проводя стратегию постепенного наращивания усилий и предельной гибкости. Небольшие тактические преимущества, накапливаясь день ото дня, обратятся ощутимой стратегической выгодой: возникновением Исламского эмирата, имеющего достаточную поддержку «широких народных масс».
Руководство Аль-Каиды, по-видимому, и впрямь одобрило поступок своих былых союзников. За шесть часов до того, как Абу-Мохаммед аль-Джулани появился на телевизионных экранах информационная служба Фронта ан-Нусра «Белый минарет» обнародовала выступление Аймана аз-Завахири, главаря Аль-Каиды, и его заместителя, Ахмеда Гассана (Абу аль-Хайра), в котором оба высокопоставленных террориста во всеуслышание благословили отступников. «Узы исламского братства крепче, нежели обветшалые связи меж организациями, – сказал Завахири. Не колеблясь жертвуйте ветхими связями, коль скоро грозят они вашему единству».
Проще говоря, Аль-Каида поощрила свою дочернюю организацию к расколу – исключительно ради того, чтобы сберечь жизнеспособность Фронта ан-Нусра, продолжающего преследовать общие стратегические цели, стоящие перед участниками джихада. Но идеологическое сходство Аль-Каиды и Джебхат Фатах аш-Шама остается незыблемым.
Время для раскола избрали самое подходящее: Россия и США, по-видимому, начнут на сирийской почве новый виток военных операций и нанесут удары по Джебхат Фатах аш-Шаму. Обе державы и тайно, и открыто призывали различные повстанческие отряды Сирии порвать с Фронтом ан-Нусра и покинуть области, в которых он орудует. Призывы, как правило, пропадали впустую. Многие сирийцы полагают, что это равнялось бы предательству священного дела, пустило бы прахом итоги пятилетней борьбы, обесценило пролитую кровь.
Фронт ан-Нусра всемерно позаботился о том, чтобы оставаться на передовой линии, среди главных повстанческих сил – особенно в северных провинциях Идлиб и Алеппо. Любые удары, наносимые с воздуха иностранными державами по Фронту ан-Нусра в этих областях, неминуемо погубили бы немало прочих повстанцев – руководителей в том числе. Сирийский народ расценил бы это как чужеземный вызов, брошенный революции, а значит, и грядущее урегулирование тамошнего кризиса оказалось бы под изрядной угрозой.
Внешность Джулани, ранее старательно скрывавшегося от фото- и видеосъемок, впервые сделалась известна – благодаря тому же Фронту ан-Нусра. Примечательно, что, уже отвернувшись от Аль-Каиды и будучи независим от нее, Джулани появился на экране, облаченный военной формой и увенчанный белой чалмой: здесь наличествовало несомненное подражание облику Усамы бен-Ладена, общеизвестному по фотоснимкам.
Рядом с Джулани красовался Ахмед-Саламех Мабрук – он же Абу-Фарадж аль-Масри), ветеран джихада, успевший повоевать в Египте, Пакистане, Афганистане, Йемене, Судане, Азербайджане и России.
Когда ЦРУ сумело завладеть в азербайджанской столице принадлежавшим аль-Масри компьютером-ноутбуком, трофей этот обоснованно прозвали «Розеттским камнем Аль-Каиды». Напоминаем: так называемый Розеттский камень – диоритовая плита с высеченной на ней трехъязычной надписью – позволил в 1820-х годах гениальному Франсуа Шампольону впервые прочитать загадочные дотоле древнеегипетские иероглифы и положить основание египтологии…
