Предложение «Нафтогаза», представленное на рассмотрение премьер-министру Украины, о целесообразности продажи до 49% оператора ГТС Украины через вхождение авторитетного международного партнёра в уставной капитал, было ожидаемым. Однако практическая реализация вызывает ряд сомнений, связанных с поиском самого партнёра и долгосрочными перспективами сотрудничества с ним.
Озвученная «Нафтогазом» сумма в $ 7 млрд за указанный пакет акций выглядит внушительно, особенно в условиях сохранения контрольного пакета акций за Украиной, растущих рисков по обеспечению достаточных объёмов транзита газа, имеющейся долговой нагрузки на экономику и отсутствия достаточных инвестиционных ресурсов внутри страны. Однако пока не появятся конкретные предложения, и не будет оформлена сделка, слишком большой уверенности в достоверности этих цифр нет. Если бы подобное решение было принято до строительства «Северного потока – 2», сумма была бы существенно больше и вероятность её получения была бы выше.
Главная проблема заключается в том, что любой инвестор основной своей задачей видит получение дохода от вложенных инвестиций. А этот доход в нашем случае полностью зависит от трёх параметров: объём транзита, тариф и эксплуатационные расходы. Все вопросы «Нафтогаз» рассчитывает решить за счёт этого пока неизвестного западного партнёра. Именно инвестор должен обеспечить наполняемость газом ГТС и де-факто инвестировать свои средства в её глубокую модернизацию для снижения эксплуатационных расходов и гарантирования бесперебойной деятельности.
Наиболее сложным остаётся вопрос сохранения достаточных объёмов транзита газа. С одной стороны, понятно, что мощности газопровода «Северный поток – 2» не могут полностью заменить объёмы газа, которые прокачиваются через ГТС Украины. С другой стороны, нет никаких гарантий, что после завершения строительства «Северного потока – 2» не начнётся строительство «Северного потока – 3». Также не стоит забывать, что Россия наращивает мощности по производству сжиженного природного газа (СПГ). Например, в 2020 году планируется запуск «Балтийского СПГ» мощностью 10 млн тонн СПГ в год (потенциал расширения до 15 млн тонн в год). СПГ тоже будет создавать дополнительную конкуренцию для трубопроводного газа.
Следовательно, в средне- и долгосрочной перспективе существенное снижение объёмов транзита газа весьма вероятно. При этом в случае роста экономики Украины будет расти и внутреннее потребление природного газа. И если даже желаемый инвестор будет найден, то вполне реальным выглядит развитие ситуации, при которой он в будущем станет обеспечивать возврат своих вложений в основном за счёт конечных потребителей в лице украинского бизнеса и населения.
Александр Вишневский
