Сегодня, когда гадкие обстоятельства развода одной голливудской пары заставляют нас вспомнить свой самый непристойный запас слов, невольно испытываешь чувство благодарности к валютно-финансовому аналитику Белялю Хафизу за то, что он вновь привлек наше внимание к проблеме еще одного развода — Брексита.
Тем, кто считает, что «одной из сложностей анализа последствий Брексита является очевидное отсутствие прецедента», Хафиз возражает — надо глубже копать.
Закапываясь глубже в английскую историю, он уносит нас в эпоху царствования Генриха VIII, чей разрыв с Римом в 1534 году и был прецедентом, когда эта страна официально объявила о своей независимости от континентальной Европы. Хотя различие между этими двумя разрывами очевидны – король из династии Тюдоров порвал с католической церковью, потому что Папа Римский не дал ему разрешения на развод с его тогдашней женой, каковой мотив никак нельзя приписать сторонникам Брексита – явное сходство все же существует.
Все знают слова Генриха: — «Мы полагали, что духовенство нашего королевства было и остается нашими подданными в полной мере, однако теперь мы узнаем, что они лишь наполовину являются нашими подданными, а может лишь чуть-чуть подданными, поскольку прелаты церкви при посвящении в сан присягают Папе Римскому – вопреки и в полном противоречии той присяге, которую они приносят Нам». Эти слова монарха прямо и непосредственно перекликаются с протестами против раздела суверенитета между Лондоном и Брюсселем, высказанными бывшим лидером Партии Независимости Соединенного Королевства Найджелом Фараджем – аргумент, который отчасти способствовал успеху его сторонников на июньском референдуме.
Подобным образом возражение Генриха против налогов, взимаемых Римом, перекликаются с жалобами сторонников Брексита на отчисления Великобритании в бюджет Евросоюза, которые они весьма громогласно обещали перенаправить вовнутрь страны, хотя теперь это обещание несколько подзабыли.
При всем при этом финансово-аналитический центр «Номура» все же не предрекает явной победы ни одной из соперничающих сторон. Многие сегодня пытаются понять, являются ли весьма неплохие экономические показатели страны после июня свидетельством того, что экономика страны неуязвима и не страдает от разрыва с Брюсселем, или это просто предсмертные судороги былого процветания, на что «Номура» выдвигает весьма неубедительное возражение: — «За сто лет после Реформации Генриха VIII доля ВВП страны на душу населения почти не изменилась».
Этот факт, возможно, свидетельствует в пользу тех, кто пессимистически смотрит на неизбежный уход с единого рынка. Ведь у правительства Терезы Мэй нет под рукой активов Евросоюза, которые можно было бы «раздерибанить», в отличие от Генриха VIII, который неплохо поживился на захвате церковных земель общей площадью в треть страны. И все же, очевидно, что разрыв с Римом не оказал сколь-нибудь существенного воздействия на экономические судьбы королевства и вообще никак не проявился до конца XVII века.
Забавно, что Хафиз отнюдь не первым прибег к аналогиям с Тюдоровской эпохой. Его доклад появился в тот момент, когда Британия горячо обсуждала самую горячую новость после референдума, а именно: уход самого популярного телешоу страны с телевидения Би-би-си и переход его на канал конкурента с последующим переходом туда же трех из четырех главных ведущих новостей в прайм-тайм. Возникли слухи, что этому самому конкуренту – Четвертому каналу ТВ – пришлось заплатить 75 миллионов фунтов ($97 млн.) за павильон, в котором снималось шоу. «Не иначе, это самый дорогой павильон за всю историю человечества», — съязвил Грег Дженнер в своем блоге. Но, копнув глубже, должен был поправиться – этот рекорд принадлежит павильону, который в 1520 году построил Генрих VIII на «Поле золотой парчи», где он встречался со своими континентальными соседями, пытаясь заключить пакт о ненападении.
