Лондон сегодняшний напоминает бурлящий революционный Петроград в ноябре 1917 года. В стране полное безвластие. Старое правительство Дэвида Кэмерона – оно сегодня слабее Временного правительства Керенского все в том же 1917 году – уже никто не слушает. Кэмерон подал в отставку, но процедура здесь правит бал, а потому он остается за рулем государства до октября. В это время партия Консерваторов должна выбрать нового лидера, который затем и встанет во главе страны, но выбирать нового лидера партии необходимо демократическим путем – то есть долго и шумно. Тем временем бушуют финансовые рынки, падает фунт стерлингов, у всей страны на языке крутится вопрос – что делать дальше? – и никто не знает на него ответ.
Весь английский народ от такого политического жеста впал в удивление не меньшее, чем после объявления результатов референдума.
И вот посреди всего этого хаоса Борис Джонсон, возглавивший революцию по выходу из Евросоюза, можно сказать, британский Ленин, выведший англичан на баррикады, отрекается от роли лидера нации в столь сложный момент. Если воспользоваться условными историческими аналогиями, то происходящее равносильно тому, что Владимир Ильич взял бы и на следующий день после штурма Зимнего развернулся и уехал бы в Финляндию. Весь английский народ от такого политического жеста впал в удивление не меньшее, чем после объявления результатов референдума. Революция состоялась, она победила, но кто же ее возглавит, ведь контрреволюция уже перешла в наступление.
Возможно, причиной столь неожиданного решения стал удар в спину, нанесенный Борису Джонсону его ближайшим соратником – Майклом Гоувом. Майкл был, если продолжать использовать исторические ассоциации со временами Октябрьской революции, эквивалентом Льва Троцкого, вторым после Джонсона человеком в деле британской революции, ближайшим сподвижником Джонсона, его правой рукой. И вот, спустя всего несколько дней после одержания эпохальной победы, в то самое время, когда Борис Джонсон собрал своих ближайших сподвижников на торжественный завтрак, СМИ облетела невероятная новость: Майкл Гоув выдвинул свою кандидатуру на пост премьер-министра страны. Борис Джонсон узнал об этом, кстати, одним из последних, ему сообщили соратники на завтраке, те, кто потрудился заглянуть в интернет, дабы прочесть последние новости. К полудню большинство членов парламента, поддерживавших до этого Джонсона, переметнулись в лагерь Гоува. Переворот в стане революционеров был завершен еще до заката солнца.
«К сожалению, я пришел к выводу, что Борис не в состоянии быть тем лидером, который сейчас требуется стране».
Фантастическое по размерам предательство имело свое объяснение, которое Майкл Гоув предоставил вскоре после сделанного им заявления о претензиях на должность премьер-министра. Майкл Гоув сказал о Борисе Джонсоне следующее: «К сожалению, я пришел к выводу, что Борис не в состоянии быть тем лидером, который сейчас требуется стране». В этом месте следует сделать несколько комментариев. Дело в том, что Майкл Гоув, в отличие от Бориса Джонсона, является убежденным и ярым сторонником великобританского выхода из Евросоюза, в то время как Бориса Джонсона правильнее было бы назвать попутчиком. Он использовал кампанию по выходу в качестве политического трамплина для достижения своих карьерных амбиций. Но вышло совсем по-иному. Отъявленные и убежденные революционеры использовали Джонсона для достижения победы, а затем избавились от него стремительно и цинично, бросив Бориса на руинах его амбиций.
Политические дрязги и дворцовые перевороты, имеющие место в еще несуществующем правительстве, указывают на то, сколь динамичной является британская демократия. Однако есть и проблемы. Ведь Британия-то в опасности. В стране хаос и нет правительства, фунт падает, финансовые рынки бушуют…
Но британская демократия все же превыше всего, она самая старая в Западном мире, она сможет, она справится, и она нам еще покажет – на что она способна. Brexit только начинается. Спокойно на Туманном Альбионе в ближайшее время уже не будет никогда.
