У себя дома и за рубежом люди задают вопрос, которого они боялись в течение почти двух лет: как будет функционировать неустойчивое президентство Дональда Трампа без поддержки Джима Мэттиса в качестве министра обороны?
Жизнь без Мэттиса – страшная реальность этого нового года. Президент, возможно, устал от осторожных, закалённых в боях советов, которые он получал от отставного генерала морской пехоты, однако союзники Соединённых Штатов зависели от Мэттиса.
Как отметил один известный дипломат, услышав весть об отставке Мэттиса: «Боже, помоги нам». Это беспокойство всецело разделяют и на Капитолийском холме и во всём мире.
Очерчивать контуры оборонной и внешней политики является полезным опытом – не в последнюю очередь потому, что это напоминает о том, что миру ещё не пришёл конец. Мэттис пытался руководить неопытным и импульсивным президентом, часто молчал публично, чтобы сохранить свои позиции, но он знал, что его влияние на Трампа в конечном итоге сойдёт на нет. Это случилось быстрее, чем он хотел.
Первый вопрос: кто должен стать преемником Мэттиса? Выбор по умолчанию – Патрик Шэнахэн, бывший заместитель, который сейчас исполняет обязанности министра обороны. Похоже, ему доверяют как Мэттис, который работал с ним в тесном контакте в течение 18 месяцев, так и Трамп. В идеале, Шэнахэн был бы неизвестным квотербеком в запасе, который неожиданно получает пасс и (к всеобщему удивлению) выигрывает игру.
У Шэнахэна есть некоторые признаки хорошего главы Пентагона. Как бывший руководитель Boeing, он знает, как работает замкнутый, гипербюрократический мир Пентагона и почему это полная катастрофа. Как сказал Трамп, Шэнахэн взял на вооружение запущенный проект 787 Dreamliner на Boeing и выпустил отличный самолёт.
Негативные стороны Шэнахэна также очевидны. Ему не хватает политического или военного опыта на высшем уровне. Руководство Пентагоном, пожалуй, самая сложная управленческая работа в мире. Люди, которые преуспели в этом, такие как бывший секретарь Роберт Гейтс, объединяли стратегическое мышление с готовностью отвергать скрытые и местнические интересы военной бюрократии.
Перед следующим секретарём стоит огромная проблема, с которой Мэттис никогда не сталкивался в полной мере. Технология ведения войны трансформируется, но военные службы остаются привязанными к существующим системам оружия и командным структурам. По нынешним правилам буквально невозможно купить и применять то, что необходимо. Бюджет Пентагона раздут и неоправдан; это положение в значительной степени оговорено и позволяет сохранять статус-кво. Обладает ли Шэнахэн смелостью и политическими навыками, чтобы написать правила для нового поколения военных действий? Если так, то он подходящий человек для работы.
Вторая проблема выпадает на долю госсекретаря Майка Помпео. Как часто говорил Мэттис, Соединённым Штатам нужна менее военизированная внешняя политика и более уверенный, творческий Государственный департамент. Помпео начал свою деятельность активно, выбирая хороших людей и поддерживая моральные ценности. Казалось, он умел исправлять ошибки Трампа, не приводя его в бешенство. Он был «суфлёром Трампа».
Из того, что мы можем видеть, Помпео всё ещё управляет северокорейской дипломатией устойчивой рукой. Но в последнее время он, кажется, вошёл в сумеречную зону Трампа, где он соглашается на плохие решения, такие как Сирия и Саудовская Аравия, чтобы избежать открытого раскола со своим боссом. Один урок последних двух лет состоит в том, что попытка ходить на цыпочках вокруг Трампа в конечном итоге не является выигрышной стратегией – в равной степени как для Помпео, так и для Мэттиса.
Ежедневную работу Помпео можно описать выполнением миссии, на которую Мэттис ссылался в письме об отставке: «Наша сила как нации неразрывно связана с силой нашей уникальной и всеобъемлющей системы альянсов и партнёрств». Короче говоря, нам нужна дипломатия.
Последний член команды Трампа после Мэттиса – советник по национальной безопасности Джон Болтон. На этой неделе мы узнаем, есть ли у него нужные вещи. Он смело (и правильно) дал понять президенту Турции Реджепу Тайипу Эрдогану, что губительная сделка Трампа под названием «пусть Турция сделает это» по выводу войск из Сирии не является темой для обсуждений, и во вторник получил от Эрдогана бурный ответ. Если Трамп поддержит Болтона, он всё же сможет вернуться к удовлетворительной политике по Сирии. Если Болтон отступит, то он с таким же успехом мог бы уйти в отставку, поскольку показал бы, что не имеет никакого влияния.
И затем есть Трамп. В конце концов, проблема, с которой столкнулся Мэттис, заключалась в том, что президент действительно думал, что понимает военную политику лучше своих генералов, а внешнюю политику – лучше своих дипломатов. Это высокомерие разрушает президентство Трампа.
После Мэттиса у Трампа есть ещё один мимолётный шанс сделать всё правильно и остановить процесс управления отповедью. Трудно представить, как он приходит в себя и избегает катастрофы, но Трамп может начать с того, что выслушает своих советников.
Статья Дэвида Игнатиуса для The Washington Post
Перевод Щербак Екатерины
