В украинской медицине на трудовую вахту заступило последнее поколение врачей, подготовленных в Советском Союзе. Это люди, которым за 45, и именно они сегодня составляют костяк нашего здравоохранения. Они – главные врачи, ведущие специалисты, узкие специалисты… они специалисты. Их медицинская этика складывалась в те времена, когда у населения не было денег, а потому она в корне отличается от той морали, которая существует в нашем обществе сейчас. Следующее за ними поколение получало образование уже в те годы, когда преподаватели медицинских институтов, доведенные государством до отчаяния, принимали экзамены за 5 американских долларов, закрывая глаза на отсутствие предметных знаний будущего специалиста. А вот одну из самых главных дисциплин – врачебную этику – сегодняшние эскулапы изучали в самое дикое время в истории нашего государства, когда в стране правили законы джунглей. У нас, вероятно, еще есть 10 лет до того момента, когда следующее поколение врачей доберется до вершины пирамиды украинского здравоохранения. Как только это случится – пирамида рухнет на наши головы.
Мощнейшая учебная база – потрепанная, обескровленная, изношенная – все же сохранилась.
Что делать? В действительности не все так мрачно и печально. Во-первых, у нас еще есть 10 лет. Во-вторых, в Украине имеются немалые медицинские резервы. Речь идет в первую очередь о врачах, их у нас очень много. Они, конечно, разные: есть плохие, но есть и хорошие. Однако главный наш козырь в количестве – ибо существует возможность выбора. И дело тут опять в СССР. Медицинских институтов, построенных в Украине коммунистами, просто не cчесть числа. Коммунистов уже давно нет, а вот институты остались. Ни один не закрылся. Они, конечно, за 25 лет много пережили, пытаясь удержаться на плаву, но главное – они выжили. Мощнейшая учебная база – потрепанная, обескровленная, изношенная – все же сохранилась. Сохранились в Украине и почти все исследовательские медицинские институты, созданные коммунистами чуть ли не по каждому органу и болезни. Конечно, и тут не обошлось без серьезных потерь, ведь многие ведущие специалисты из страны уехали. Иными словами, резервы у нас еще имеются, но времени, чтобы бросить их в бой, дабы спасти народ от катастрофы, осталось совсем мало.
Милиция здесь частый гость, потому как пациенты регулярно дерутся, а еще могут и врача побить за неправильно поставленный диагноз.
Возьмем, к примеру, районную больницу в одном из крупных украинских городов. В больнице насчитывается 600 коек, работает 800 человек, годовой бюджет ее (выданный государством) составляет 40 миллионов гривен. 90% полученных из Киева денег идет на зарплату людям. Медсестры, сестры-хозяйки, нянечки – все они не дотягивают до 2 000 гривен в месяц. Врачи, конечно, получают больше, но не намного – от 2 500 до 4 000 гривен. Прожить на эти деньги в нашей стране сегодня невозможно. А потому весь медперсонал больницы от сантехника до заведующего находится в бизнесе. Бизнесом этим стали мы с вами – украинские граждане из числа тех, кто заболел и в больницу эту попал. Как и в любом бизнесе, решающую роль здесь играет личность человека, управляющего этим сумасшедшим домом. Да, именно так и можно районную больницу назвать, и далее в статье мы аргументируем свою позицию. Пока же только заметим, что в больницу, где нет лекарств, дезинфекционных средств, банально мыла и туалетной бумаги, где нет вообще ничего… каждый день привозят сотни больных людей, среди которых есть люди бедные, очень бедные, бездомные, сумасшедшие, старые и очень старые, а главное – все они больные, а потому нервные или очень нервные, и жить им приходится по шесть человек в одной палате, или по восемь, что только повышает градус безумия… Иными словами – сумасшедший дом. Кстати, милиция здесь частый гость, потому как пациенты регулярно дерутся, а еще могут и врача побить за неправильно поставленный диагноз. Больница это место, где люди собираются, чтобы поболеть, и люди эти бывают разные, а времена нынче тяжелые. Одним словом, непростое это место, где всем больно, но другого у нас нет.
Как происходит оборот денег в больнице? Во-первых, необходимо быстро осознать, что вам здесь жить, а не только болеть. Если вы настолько заболели, что понять этого не в состоянии, то уразуметь сей факт необходимо вашим родственникам. Кстати, болеть в украинской больнице без родственников – самое последнее дело. Очень не советуем. Вам понадобится все, что необходимо для повседневной жизнедеятельности: от туалетной бумаги до питания. На питание в государственной больнице наше правительство выделяет 1 гривну 60 копеек в день. Больше у него, понимаете-ли, нет. Оно ведь занято – война, враги повсюду, и депутатам нужно в Европу ездить, в тамошнем парламенте с врагами нашими многочисленными бороться, а то те, того и гляди, дадут деру. Вот бы их на 1 гривну 60 копеек в день кормить – ан нет! – они за нас с вами в самых дорогих ресторанах Киева борются, совсем уже не стесняясь, а их распухшие от голода физиономии уже ни в одну камеру не помещаются.
Люди наши пока еще добрые, и стариков таких в беде не бросают, но все же горестно видеть подобное.
Из 1 гривны 60 копеек до пациента в лучшем случае дойдет 1 гривна, точка. Остальное съедят повара, на кухне работающие, и семьи их многочисленные. Помните – все сотрудники больницы находятся в бизнесе. Бизнес поваров это вот эти 1 гривна 60 копеек. Думаете, это много. Нет, не много – ну добавят они к своей мизерной зарплате на всех в день аж 300 гривен, и то не деньгами, а постным маслом с кашей, потому что ничем больше на кухне не поживишься. Напомним, что питание является одним из главных способов лечения, особенно у тех, кто лежит в гастроэнтерологическом отделении. Больничная кухня выдает паек один раз в день – чай слабенький и кашу, очень жиденькую. Все. Первое, что следует наладить родственникам болеющего – питание, диетическое и лечебное. Термосочки, тормозочки, пакетики, кулечки, запахи и вонь от протухших продуктов. Здесь, в многоместной палате, болеют, но усиленно кушают люди – разные люди. Самое в питании трагичное это видеть старого и бедного человека на соседней койке, без родственников и денег, который проживает рядом с вами в палате на вот ту вот 1 гривну, то есть на каше и чае раз в день. Обретаясь дома, вы их не видите – и вам легче, а в больнице человеческая драма разыгрывается у всех на глазах, а вам нельзя нервничать, ведь вы же болеете. Хорошо, люди наши пока еще добрые, и стариков таких в беде не бросают, но все же горестно видеть подобное. Именно в такие вот моменты понимаешь, насколько несправедливо устроено наше общество. Истерзанная душа требует поймать нескольких депутатов, капнуть им какой-нибудь гадости в их наглый желудочно-кишечный тракт и положить в гастроэнтерологическое отделение районной больницы на 1 гривну в день, и чтоб никакой челяди к ним не пускать.
Платить в больнице нужно за все. Бесплатно – только крыша над головой, построенная «клятыми» коммунистами очень много лет назад. За лекарства, постирать постельное белье, расходные материалы… надо платить, этот длинный список вы получите от медсестры по прибытии. За самое лечение, согласно нашей Конституции, плату взымать не станут, но если вы хотите вылечиться, то лучше вступить с лечащим вас персоналом в финансовые взаимоотношения. Доплачивать лучше всем: нянечкам, медсестрам, врачам. Экономия тут губительна, в прямом смысле этого слова. Тут болеют, тут море инфекции и океан микробов – одно неосторожное движение бабушки-нянечки, и вы можете подхватить гадость много большую чем та, с которой вы в больницу прибыли. И не приведи вас Господь попасть на операционный стол, не обсудив заранее с командой людей, которые с вами на этом столе будут работать, ваши с ними финансовые договоренности.
Справедливости ради надо отметить, что врачи наши пока еще герои, причем настоящие, а не парламентские. Они постараются сделать все возможное даже в том случае, если денег у вас нет. То есть бедные люди, те, что живут в больнице на гривну в день, медицинскую помощь тоже получат, даже иногда лучшую, нежели какой-нибудь жлоб, имевший возможность заплатить, но не раскошелившийся даже на собственное здоровье. Ну, не захотел, так не захотел!
Врач может получить за месяц, очень сильно по коридорам крутясь, не больше модной парикмахерши.
Медперсонал в больнице поддерживает порядок и чтит моральный кодекс, который нашему парламенту даже и не снился, иначе им просто никак, ведь здесь же люди, больные люди. Они зарабатывают в больнице себе на хлеб адским трудом, а вот оплачивается их труд совсем не по заслугам. Врач может получить за месяц, очень сильно по коридорам крутясь, не больше модной парикмахерши. А медсестра едва ли догонит по своему заработку продавщицу помидорами на базаре. Точно не догонит, даже если вытащит за месяц с того света пятерых людей.
Роль личности в управлении больницы очень важна. Если заведующий держит это огромное хозяйстве в порядке, и в нем не происходит за год ни одного ЧП, типа вспышки чумы или массовой драки между пациентами, то героя ему надо давать сразу же. Проблемы поступают в вверенное ему заведение не то что каждый день – каждый час. Ежедневно в больницу привозят бомжей, которые часто болеют, а родственников у них нет, у них вообще ничего нет, даже одежды, потому как то, в чем они в больницу поступают, тут же необходимо спалить и выбросить, дабы в больнице не началась таки эпидемия чумы. Их надо помыть и одеть немедля, иначе будет беда. И вот врачи, медсестры и нянечки из своих фондов, которые наскребли с пациентов на развитие больницы, покупают мыло и дезинфекцию, дабы бомжей вымыть. Из дома несут одежду старую, дабы их одеть. Потом заведующему нужно решить, куда их положить. Помести он бомжей в обычную палату с другими пациентами, даже если их предварительно тщательно вымыли, палата взбунтуется и будет ему горе немалое. Он их всех старается поместить в отдельную палату, где лежат уже другие бомжи, но не всегда это получается, ведь случается в больнице и час пик, когда места лишнего нет совсем.
В голове возникают разные безумные фантазии о том, как бы их всей фракцией сегодня в этой недодезинфицированной операционной прооперировать.
В больнице, о которой мы пишем, 25 000 квадратных метров помещений. Здание старое, давно не ремонтированное: все течет и ломается. Но еще важнее то, что его надо содержать в медицинской чистоте. Это не чистота у вас дома, здесь требуются иные меры. Здесь один огромный рассадник инфекции, хотя больница и не инфекционная (а бывает еще и такой ужас). А самое важное – операционные, один лишний микроб в этом уголке больницы, и над жизнью пациента нависает в буквальном смысле слова смертельная опасность. Чтобы больницу и ее операционные держать в чистоте нужны специальные дезинфекционные средства. Они стоят много денег, потому как их закупают много и постоянно, ведь больницу надо драить с утра до вечера. Это самые нужные расходники. Денег, как вы понимаете, родное государство на эти цели не дало. Наскребают опять же из общей кассы на развитие больницы, куда сдают средства поступившие пациенты. Но поверьте, что денег этих никогда не хватает. И тогда дезинфекцию разбавляют водой, как в советские времена водой разбавляли сметану, чтобы дезинфекции хватило на всю больницу. Бывает, когда с деньгами в больнице становится совсем плохо, и дезинфекцию тогда уже совсем сильно разбавляют водой. В такие дни лучше не оперироваться, если вам, конечно, не срочно. Если оперироваться все же необходимо, то многие вспоминают депутата Ляшку со всей его бешеной фракцией. В голове возникают разные безумные фантазии о том, как бы их всей фракцией сегодня в этой недодезинфицированной операционной прооперировать. Отрезать бы им чего в организме ненужное – язык или, может, вот этот, как его – ум. И чтоб дезинфекция в этот операционный день ну вот совсем закончилась.
Однако не все у нас так печально, потому как больницы наши все еще держатся. Но держатся они совсем как Брестская крепость в 1941 году, из последних сил. Может нам, народу украинскому, сменить свои политические приоритеты и выбрать в следующий парламент ни депутатов всяких бешеных, а врачей героических. Посмотрите на этот отпетый парламент – в нем ведь нет ни одного врача практикующего, ни одного учителя, в школе работавшего. Там одни Ляшки, Гопки, Шлепки и Ушлепки… позор народа нашего, сосущие кровь нашу.
[interaction id=”57640e43245d1126138c6fbb”]